Модистка королевы - [53]
Глава 20
Прошли годы, и настали самые мрачные времена. Существование было поистине скверным — я не лгу. Но я была счастлива, вдвое счастливее прежнего, и это опять же чистейшая правда.
Возможно, жизнь похожа на огромную страну: когда всюду идет дождь и бушует шторм, вдалеке остаются два или три уголка, где тепло и солнечно, как в раю, где небо сияет чудесной голубизной. Жизнь вокруг погружалась во мрак, а моя собственная освещалась яркими лучами двух солнц — Николая и Филиппа.
Говорить о Филиппе просто.
Николай курсировал между Петербургом и Павловском по воле каприза эрцгерцога Павла. Вскоре Николай написал мне, что отправится в Гатчину. В Гатчине был массивный дворец с длинным мрачным фасадом. Честно говоря, он больше походил на казарму и не имел ничего общего с очаровательным Павловском. Это был закрытый мирок, служащий притоном для сумасбродств эрцгерцога и гнусных проделок его Алексея Аракчеева.
По понедельникам и субботам там устраивались балы, и Николай говорил, будто каждый раз на балу встречает меня. Эрцгерцогиня Мария и знатные дамы являлись на бал в нарядах от Бертен! Даже жена Николая носила мои туалеты.
Они много говорили по-французски. Николай старался больше других, и каждое новое письмо свидетельствовало об этом.
Его письма… «Пишу тебе это письмо отсюда, из этой страны… я отсылаю его той, которая по-прежнему притягивает меня, как магнит» — писал он. Наше влечение друг к другу было неистовым, безудержным, но связь наша была на редкость безмятежной…
С того времени мои любовные дела шли лучше, нежели работа. Торговля пришла в упадок, и все вокруг твердили, что финансовое положение государства хуже некуда. Страна страдала. Я видела, как с каждым днем множились толпы нищих на опушках леса. Нищие лежали в траве, бродили, жили своей первобытной коммуной. Колин предпочитал обходить их за версту, только бы не встречаться с ними. Даже крестьяне их побаивались.
Повсеместный упадок усугублялся отвратительной погодой. После суровой зимы 1787–1788 года наступила дождливая весна. Цены на зерновые подскочили, и хлеб стал стоить целое состояние. Самые слабые гибли, как мухи. Церковные приходы были перегружены. В Париже множество отчаявшихся матерей доверяли своих малышей «ангелам». Однажды во второй половине дня я возвращалась из Версаля и мне повстречалась одна из таких женщин. Она была явно не в себе: бросалась под колеса моего экипажа, пытаясь остановить меня, и выкрикивала слова, которые навсегда остались в моей памяти:
— Он крещеный! Теперь, когда он умирает от голода и холода, я схожу с ума!
Я помню большие глубокие глаза, длинные каштановые волосы, бледное лицо. Прежде чем отстать от экипажа, она успела передать мне теплый сверток, обернутый лохмотьями.
Так в моей жизни появился Филипп.
Небо распорядилось, что в моем экипаже появился маленький мальчик, которого я инстинктивно полюбила и стала защищать с той самой секунды, что взяла его на руки и прижала к груди.
И как после этого не верить в чудеса?!
В сорок лет я стала матерью… И, поверьте мне на слово, сердечные узы оказались крепче кровных. Я даже уверена, что они превосходят их.
К моему великому счастью, в мальчугане обнаружилось сходство с Николаем! Фигура, осанка, мягкая улыбка; он слегка вздыхал, стоило мне ненадолго отойти от него.
У мадам Антуанетты был ее маленький Грез, а у меня появился мой Филипп, с большими глубокими глазами, темными волнистыми волосами, маленьким розовым ротиком, красиво изогнутыми бровями, которые придавали ему удивленный вид. Теперь я хотела заниматься лишь этим ребенком; мне хотелось, чтобы он был рядом всегда, я сразу же отвезла его в Эпиней. И мы виделись каждый вечер.
Филипп и Николай, два моих солнца… Их лучи озаряют мою жизнь ярким светом.
Но тучи вокруг продолжали сгущаться. Все медленно, но неуклонно разрушалось…
Отчаявшиеся родители оставляли невинных младенцев, деревни вымирали, и в городах было не лучше — печальная картина! И толпы безработных…
Самым ужасным было то, что вину за все происходящее возлагали на одного единственного человека — на королеву. Все упрекали ее, как могли. Она была всего лишь чужеземкой, мотовкой, у которой столько нарядов, что она не знала, что с ними делать. После этого несчастного скандала с колье они были способны на все. Они осмеливались говорить, что она целовала «шведа» под носом у дурачка-мужа, подарила Франции незаконнорожденных наследников и устраивала всякие гнусности в Трианоне. Трианон! Проклятье для нации, говорили они, где каждый развлекается, как может, где стены покрыты бриллиантами…
Она была отвратительной Мадам дефицит, а я — ее проклятой душой, спекулянткой, воровкой. В их глазах мы были не кем иным, как бичом в обличии женщин; мы разоряли страну. Здравомыслие, мораль, религия, верховная власть — все исчезло без следа.
Да, жизнь была и прекрасна, и отвратительна. Одна ее сторона освещалась двумя солнцами, а на другую спускалась непроглядная ночь.
При дворе царили тоска и уныние.
Когда Калонна[118] отправили в отставку, пропасть под нашими ногами стала еще шире. Критическое финансовое положение в стране стало для королевы ошеломляющей неожиданностью. Она и подумать не могла, что подобное может произойти. Она принялась сокращать расходы, в первую очередь расходы на туалеты. «Великий Могол» потерял таким образом большую часть заказов. Ничто не могло нас спасти.
Кит даже не подозревает, чем обернется для него авантюра с подменой брата-близнеца Эвелина. Он влюбляется в его невесту! С момента их знакомства с Кресси прошло всего несколько дней, а оказалось: у них столько общего! Единственная проблема: красавица думает, что Кит – это… Эвелин. Как юноше не потерять возлюбленную, открыв ей правду?
На что готова женщина, чтобы устроить свою личную жизнь? Научиться секретам обольщения, познать искусство виртуозного секса, предугадать тайные желания… Однако это часто не срабатывает. Почему? И как достичь заветной цели? Светская красавица и писательница Кристина решает это выяснить. Подопытные кролики — неприступный олигарх и известный продюсер. Результатом Кристининых исследований должна стать книга — как манипулировать мужчинами. И любовный треугольник замкнулся.Умопомрачительные сексуальные приключения, романтические свидания, серенады под окнами, сумасбродные поступки на фоне светской жизни столицы… Для мужчин Кристина — мечта, для нее они — эксперимент?! Но любовь коварна, судьба непредсказуема, и еще неизвестно, кто будет смеяться последним — охотница или ее жертвы.
Хотите узнать, каково быть моделью — не суперзвездой, а обычной девушкой с шестизначными гонорарами? Семнадцатилетняя Эмили Вудс ведет двойную жизнь — делает карьеру модели и… учится в Колумбийском университете. Изнанка модельного бизнеса… Как выдержать эту гонку на выживание? Эмили примет верное решение…
Две романтические истории в одной книге. Они пропитаны пряным ароматом дальних стран, теплых морей и беззаботностью аборигенов. Почти невыносимая роскошь природы, экзотические нравы, прекрасные юные девушки очаровывают и французского солдата Жана Пейраля, и английского морского офицера Гарри Гранта. Их жизнь вдали от родины напоминает долгий сказочный сон, а узы любви и колдовства не отпускают на свободу. Как долго продлится этот сон…
Вечная, как мир, история Золушки на этот раз разворачивается в Стране Восходящего Солнца — Японии. Внебрачная дочь крупного военачальника после смерти матери попадает во дворец отца. Мачеха поселила ее в маленькой каморке держала в черном теле, заставляла работать и хотела выдать замуж за старика. Красота и доброта Отикубо покоряют сердце знатного юноши Митиёри. Но коварство мачехи столь изощренно, что любовь молодых людей часто подвергается испытаниям. Злодейство и доброта, интриги и искренность, опыт зрелой женщины и простодушие юности.
…Кажется, совсем недавно богатейшая плантация Синди Лу стала приютом любви и верности Клайда Бачелора и его жены Люси. Только многое изменилось с тех пор: погибли в беспощадном огне пожара Люси, любимица отца Кэри и ее муж.И теперь в несравненном дворце подрастает Ларри — внук и наследник Клайда. Как знать, не станет ли его поездка во Францию роковой? Не принесет ли она ему встречу с большой, всепоглощающей страстью?..* * *Прекрасный роман “Любовь в наследство, или Пароходная готика” принадлежит одной из знаменитых романисток XX века Ф.П.