Мнимая смерть - [88]

Ингвиль долго не отводит от него взгляда, а потом кивает.

— Я не помню почти ничего из случившегося вчера. И таблетки у меня кончились, наверное, их взял Стефан, так что спать я не могла. Хотя сомневаюсь, что я бы вообще смогла заснуть.

Глаза у нее красные.

— Почему вы поехали сюда?

— Чтобы я смогла отомстить. Своим собственным способом.

— Но как вы заставили Ингве поехать с вами?

— Я сказала ему, что мне надо побыть здесь, в палатке, чтобы попробовать понять, что совершил мой сын. И это был не просто предлог, чтобы заманить его сюда. Мне действительно это было нужно. Звучит странновато, да?

Хеннинг отрицательно качает головой.

— Сейчас мне кажется немного странным, что я здесь. И в то же время я знаю, что чувствовал Стефан. Я думаю, что ощущаю такую же ненависть. И как мать я благодарна за то, что испытываю это родственное чувство.

Он собирается ответить Ингвиль, но замечает, что лицо ее перекашивается от презрения и злости, и, прежде чем Хеннинг успевает отреагировать, прежде чем успевает броситься на нее, она хватает камень и запускает им в Ингве, она попадает ему в плечо, он дергается, приходит в себя от удара, медленно открывает глаза, легко встряхивает головой, но не может пошевелиться, потому что слишком глубоко закопан, и вот он видит Ингвиль, видит Хеннинга, и Фолдвик понимает, что происходит, он пытается поднять руки, чтобы защитить себя, но они находятся под землей, а Ингвиль уже берет в руки следующий камень.

— Подожди! Ингвиль, не надо…

Ингве кричит, Хеннинг делает скачок в направлении Ингвиль, чтобы остановить ее, но она замечает это, широко раскрывает бешеные глаза и выбрасывает вперед руку с мобильным электрошокером, машет им у Хеннинга перед носом, нажимает на кнопку, из аппарата вылетают искры, и Хеннинг останавливается и пятится назад.

— Что ты делаешь? — кричит Ингве.

— Это ты убил ту блядь! — произносит она, с трудом сдерживая бешенство. — Да, это твоих рук дело, Ингве, если бы ты только мог держаться от нее подальше, ничего бы не случилось, и Стефана убил ты, ты заставил его свести счеты с жизнью…

— Ингвиль…

— О, заткни свое хайло! Вполне справедливо и заслуженно ты попробуешь то же лекарство, тот же камушек, причем здесь, в том же самом месте, и ты умрешь так же, как и твоя любовница, та блядь…

— Это не…

— Даже не пытайся.

Ингвиль поднимает еще один камень, изо рта у нее выступает пена, глаза горят ненавистью, Хеннинг не знает, что сделать, чтобы остановить ее, она яростно машет мобильником в его сторону, может, мне попробовать позвать на помощь, думает он, нет, не могу, я могу опоздать, потому что камни настолько тяжелые, что один меткий удар может покончить с Ингве. Хеннинг пытается придумать, что бы такого умного сказать, но не может подобрать слов, они путаются у него в голове, он топчется на месте, на влажной и холодной траве, и видит, как Ингвиль поднимает над головой камень и прицеливается.

— Это потому, что ты трахался с ней, козел! Я знаю, я долго не была тебе настоящей женой, я пребывала в состоянии мнимой смерти с тех самых пор, как меня изнасиловали, но ты должен был помогать мне, ты должен был мне помогать, свинья, а не насиловать мою душу, а самое главное, самое главное — ты не должен был сводить с ума нашего сына, я знаю, я знаю, что он чувствовал, когда стоял здесь, на этом самом месте, подняв над головой камень и целясь в блядь, которая разбила нашу жизнь.

— Но я никогда не спал с Хенриэтте! — кричит Ингве и зажмуривает глаза. Хеннинг поднимает руки над головой, словно обороняясь от Ингвиль, и, несмотря на то что она стоит в нескольких метрах от него, он тоже зажмуривает глаза и ждет звука удара и крика.

Но в палатке тихо.

Хеннинг открывает глаза. Ингвиль все еще держит камень над головой. Она ловит ртом воздух.

— Я клянусь, я никогда не спал с Хенриэтте!

Ингве говорит сквозь слезы, голос его звучит жалобно. И тут Хеннинг слышит позади себя какое-то движение.

— Нет. Но ты спал со мной.

Он резко разворачивается. И второй раз за час он смотрит прямо в глаза Анетте Скоппюм.

Глава 65

Если Бог есть, то сейчас он нажал на паузу. Хеннинг стоит, разинув рот. Анетте входит в палатку и поочередно разглядывает всех в ней находящихся.

— Прости, Юль, — говорит она, протягивая ему руки. — Мне стало слишком любопытно.

Он смотрит на нее не мигая.

— К-кто ты? — спрашивает Ингвиль.

— Я та девочка, с которой твой муж занимался сексом.

Она произносит это прямо, без смущения, без сожаления, просто констатируя факт. И Хеннинг знает, что не он один пребывает в глубоком изумлении.

— Но…

Голос Ингвиль по-прежнему лишен силы.

— Я понимаю, почему Стефан думал, что его отец спал с Хенриэтте. Посмотрите на меня, я выгляжу далеко не так, как она. Если же взять ее сценарий, то после его прочтения должно быть совершенно очевидно, с кем он спал.

Анетте смотрит на Ингве. Тот Пристыженно опускает глаза. По его щеке стекает слеза. То, что осталось от волос на его голове, пропитано потом.

— А Хенриэтте умела флиртовать. Она бы с легкостью очаровала кучу компоста, если бы только захотела.

Все переводят взгляд на Ингве. Он вздыхает и качает головой.