— В Пятьдесят четвертом.
— Ну, вот вам! Если теперь мы из Тридцатилетней войны вычтем цифру четыре… Гм … Только как бы мне запомнить цифру четыре?
Он сталь раздражать меня.
— Очень просто, — усмехнулся я. — Вычтите из пяти пальцев серебряный рубль. Он холодно возразил:
— Эту систему мы уже забраковали.
— Так запишите в книжку просто цифру четыре. — Действительно… — обрадовался он, но тотчас же, заметив мою ядовитую улыбку, спохватился; — нет, зачем же записывать… я и так запомню… Гм … Четыре … Нашел! Четыре страны света! Итак: Крымская война, а затем Тридцатилетняя, минус четыре страны света. Вот видите, как просто!
Встретился я с ним через три дня в фойе театра.
— Что ж это вы, — с упреком сказал я. — Обещали позвонить, я сидел, ждал, как дурак, а вы и думать забыли?
В его голосе прозвучало плохо скрытое раздражение.
— А вы-то тоже хороши … Я не знал, что вы даете номера телефонов ваших возлюбленных!!
— Вы… в уме?
— Вот вам и в уме. Позвонил я, спрашиваю: «это номер пятьдесят четыре — два?» — «Да», — говорить мужской голос. Я, конечно, прошу вас: «Позовите, говорю, Илью Ивановича Брандукова». — Вдруг мужской голос как заорет: «Убирайтесь к черту с вашим Брандуковым. Я и так догадывался о его шашнях с моей женой, а тут еще и по телефону сюда к нему, как домой, звонят. Скажите, что я его отколочу при первой же встрече!!». Я разозлился не на шутку.
— А кой черт просил вас звонить по телефону пятьдесят четыре — два, когда мой телефон пятьдесят четыре — двадцать шесть.
— Ну-у?… — Да позвольте … Ведь я запоминал: Крымская война. Так?
— Так.
— Потом Семилетняя.
— Тридцатилетняя, черт вас подери, Тридцатилетняя.
— Что вы говорите?! То-то, когда я вычел пять частей света…
— Вот идиотство!! Не пять частей света, а четыре страны света. Если память куриная, нужно было не тянуть жилы, а просто вынуть карандаш, да и записать номер телефона!! Записать, а не ссорить меня с номером пятьдесят четыре — два!!
Разозлился и он.
— И вы-то тоже хороши! Позвонил я по первому попавшемуся номеру и сразу наткнулся на вашу любовную историю. Значить, по теории вероятности, если в Петербурге шестьдесят тысяч телефонов…
— О, — скромно возразил я. — Вы забываете торговые учреждения, банки и департаменты …
Но он и тут меня срезал.
— Э, милый мой! Теперь и в департаментах женщины служат!
Против этого ничего нельзя было возразить.
