Мне из Кремля пишут - [8]

А получать, ну, кто ж не рад!

Как было не поддержать!..

Книга Александра Когана «Зарубки на сердце» была, пожалуй, последней в списке. Он подарил мне её 11 февраля 1997 года в ЦДЛ, надписав на ней: «Дорогому Володе, другу-врагу, давнему оппоненту и товарищу. Без которого было бы скучно жить, — сердечно».

Да жить без оппонентов скучно. Однако же как было мне не оказаться врагом таких, например строк Алека, написанных в 1993 году об умершем академике Сахарове и его здравствующей супруге:

Таких людей не видел свет ещё, —

Без них бедней наш общий дом был:

Он осудил своё же детище —

Свою же ядерную бомбу.

Но, совести народной донор,

Ложась навеки в твердь природную,

Оставил нам Елену Боннэр —

Вторую бомбу водородную!

Автор ликовал, а я уверен, что Сахарову следовало осудить не первую, а как раз вторую бомбу. Как же не оппоненты!..

Некоторые из названных стихотворцев, увы, умерли: Винокуров, Градов, Коган, Танич… Их я знал близко. А судьба большинства по причине нынешней разобщенности литературного мира и плохой информации неведома мне. Но не так давно позвонил Валентин Резник. У него вышла в «Литературке» большая подборка, и он, вспомнив обо мне, просил посмотреть. А позже ему стукнуло семьдесят, и опять в «ЛГ» новая большая подборка. Прекрасные стихи! Вот одно:

А я советский. Да, советский! —

Совок, как где-то говорят.

Открытый и добрососедский,

Крушащий всех врагов подряд.

Я бамовский, и я целинный,

Орущий, прущий напролом,

И пиджачок поры старинной

Висит на мне мешок мешком.

Мне из Кремля пишут

Пусть и подвержен переменам,

Которым я отчасти рад,

Но до сих пор считаю в ценах

Что были тридцать лет назад.

И так же в облаках витаю,

Как и в косыгинском раю,

И ту же классику читаю,

И гимны прежние пою.

После этого я подумал: а не попытаться ли разыскать хоть кого-нибудь ещё? В справочнике Союза писателей 1996 года нашел телефон только Болеславского. Я снова перелистал его книгу «День радости» и еще раз убедился, что не зря более четверти века тому назад похвалил её. Хотя бы за стихотворение «Геракл»:

Со львом и гидрой многоглавой

Сражался он, свергал царей!

И совершил свой подвиг главный —

Спас Прометея от цепей.

В беде не ник он головою

И не боялся никого.

И- взяли на Олимп героя,

И богом сделали его.

За пышные столы сажают,

И факелы над ним горят…

Но с той поры не совершает

Великих подвигов Геракл.

15 июля прошлого года я позвонил Болеславскому. Лев Ионович сразу — а ведь какая глыба времени проплыла! — всё вспомнил и опять благодарил за поддержку его книги, ведь это был его первенец, после, говорит, вышло уже много книг. Мы пожелали друг другу добра и успехов.

Из названных поэтов самый известный и талантливый, конечно, Евгений Винокуров. У него мать была еврейка, но он считал себя русским, хотя и женился на еврейке, и всё это ничуть не мешало нашей дружбе со студенческих лет до самой его смерти в 1993 году Когда был уже болен, попросил меня прислать только что напечатанную в «Советской России» статью о Евгении Евтушенко. Прочитал и сказал: «Мягко ты о нём. Надо бы жестче, гораздо жестче».

У него есть стихотворение, обращенное к жене: вот, мол, уже столько лет, всё привычно, знакомо, обыденно. А кончалось так: «Но если ты уйдешь, то я умру». Она ушла. И он умер 25 января, в Татьянин день, в день её именин.

У меня десятка полтора его книг, большинство с надписями в таком духе: «Дорогому Володе Бушину, старинному другу, в память нашей молодости, Тулы и Литинститута. С верой в нашу дружбу, долголетнюю и испытанную, от всей души. Женя Винокуров. 30.11.58.». Или: «Дорогой Володя, мы с тобой столько лет знаем друг друга, — надо дорожить старой дружбой. Евг. Винокуров. 12.7.64».

Причём здесь Тула? А это мы во время каникул, кажется, после второго курса предприняли незабываемую поездку в мою родную деревню Рыльское, что в Тульской области на Непрядве. Мои родственники жили там еще в землянке после немецкой оккупации. А обратно мы ехали на какой-то попутной полуторке через Тулу под проливным дождём. В Туле сняли номер в гостинице переночевать, а денег было всего лишь, чтобы купить чекушку да аспирина на закуску от простуды. Как забыть!..

А теперь, коли не лень, читайте, кто из соплеменников моего друга и почему не нравится мне. А в дорогу возьмите его стихотворение «Простодушие»: Я верю в простодушие. Оно Орудие особенного рода, Оно как здоровенное бревно, Которым вышибаются ворота.

Уклончив тот, тот в сложности залез,

А тот в обход пошёл: впрямую — струсил!

Но простодушие, как Геркулес, —

Оно кряхтя идёт, ломая лес,

И гордиев перерубает узел!

Оно, как пастушок, что гонит вброд

Коров и свищет в дудочку пастушью.

Оно — король, что через площадь прёт:

— Эй, расступись!

Дорогу простодушью!

Иначе говоря, не ищите в тёмной комнате черную кошку, которой там нет.

В помощь Сарнову и Бакланову я собрал в эту книгу много публикаций, в которых преобладают их соплеменники, и пусть мои однокашнички доказывают, где тут антисемитизм — вражда к еврею как еврею.

Есть в книге страницы и о неевреях. Желающие могут сопоставить: шибко ли они ласковей?

4 мая 2009. Красновидово

Ленин в Кремле

Трудно назвать в XX веке политика, на долю которого выпало столько труда, скитаний, трагедий, как на долю создателя Советской России Ленина. Родившись в большой семье директора народных училищ Симбирской губернии, дворянина, действительного статского советника, он в ранней юности пережил смерть отца и казнь горячо любимого старшего брата. Попробуйте это вообразить… С золотой медалью окончив гимназию, поступил в Казанский университет, который потом назовут его именем, а известнейший поэт Евтушенко, почётный член Американской академии искусств, к столетию со дня рождения Ленина, напишет сагу «Казанский университет» в 17 песнях. Ещё позже почётным доктором университета, как и ещё 22-х, включая Улан-Баторский, станет известнейший Сергей Миронов, один из отцов демократии.