Мне из Кремля пишут - [56]

Так вот, спрашивается, где же демократии больше — в медведевской благоухающей России или в обамовских США?

Я поинтересовался у того, кто пригласил меня на «Суд времени»: передача будет в прямом эфире? Меня подняли на смех: какой прямой в стране, где губернаторов уже давно не население избирает, а назначают по своему вкусу постояльцы Кремля; где даже нет минимума для явки избирателей к урнам и 25 камчадалов могут избрать рос-сиянского президента. Конечно, говорят, это будет запись. Что делать! Таков мир, который слепили для нас ученики Собчака…

Накануне дня записи у меня почему-то не шли из головы и даже вертелись на языке давно, казалось, забытые строки не то Леонида Мартынова, не то Вадима Шефнера:

Я жил во времена Шекспира

И видел я его в лицо.

И говорил я про Шекспира,

Что пьесы у него — дрянцо.

И что заимствует сюжеты

Он где попало без стыда,

Что грязны у него манжеты

И не опрятна борода.

Но…

Что такое? Почему вдруг всплыло в памяти? С какой стати? По какой причине? А строки всё крутились и крутились в голове. И уже осточертели, как бесовское наваждение. Но уже вечером меня вдруг осенило: пожалуй, всё дело в словах «видел я его в лицо». Ведь завтра мне предстояло увидеть в лицо Сванидзе и Млечина, моих старых антагонистов-антисоветчиков, о коих я не раз писал, но лицезрел только по телевидению. У меня невольно вырвалось:

Я жил во времена Сванидзе

И видел я его в лицо…

Нет, ещё не видел. Но тут произошло чудо: Мартынов или Шефнер вдруг вылетели из головы, освободив её для завтрашнего дня. На радостях я опрокинул рюмочку.

Итак, завтра встречусь с ними «лицом к лицу, как в битве следует бойцу». Это надо было обдумать. Одна дело эфирное созерцание, и совсем другое — в жизни, в быту, на квадратных метрах. Я представил себе: вдруг кто-то из них подойдёт и протянет руку — как быть? Жать их длани я не хотел, не мог, не имел права. Ну, в самом деле, мне вступившему в комсомол в четырнадцать лет, бывшему комсоргом и в школе, и на фронте, и в Литературном институте, — как мне пожать руку человеку, который назвал комсомол фашистской организацией, «гитлерюгендом»! Да это предать и весь комсомол и комсомольцев тех организаций, которые я возглавлял. А ведь среди них многие головы сложили в войне против фашизма с его «гитлерюгендом». Не простит мне это и Ефим Гольбрайх, фронтовые воспоминания которого вторично напечатаны сейчас в газете «Своими именами» (№№ 3,5,7). Он был комсоргом роты 594 полка 207 стрелковой дивизии, потом комиссаром батальона. Защищал Сталинград, штурмовал Севастополь, освобождал Донбасс. Его так и звали на фронте — Комсомол. Не знаю, жив ли, ведь с 1921 года. Мне и перед тенью его стыдно было бы за такое рукопожатие.

Но тут есть соображения и другого рода. Можно ли пожать руку человеку, заявляющему по телевидению: «Когда смотрю, как играют немецкие футболисты, я не могу понять, как мы могли выиграть войну у немцев!» Это ж какой пробы ум! Сравнил четырехлетнюю смертельную схватку двух великий держав с полуторачасовым состязанием двух команд из 11-ти спортсменов. И ведь едва ли знает, как 22 июня 1942 года в Киеве попавшие в оккупацию игроки местного «Динамо» дали прикурить команде Люфтваффе, за что некоторые из них поплатились жизнью, а уже после войны наша сборная врезала в Москве сборной ФРГ, тогдашнему чемпиону мира.

Наконец, ведь это та самая проворная рука, которая написана книгу о главном начальнике страны, который ещё ничего для страны не сделал.

А ещё и такая история приключилась минувшим летом. В известном молодёжном лагере на Селигере его обитатели устроили «Аллею позора». На столбах прикрепили пластиковые головы в фашистских фуражках с фотографиями известных лиц: Саакашвили, Ющенко, Сванидзе, Немцова, Эллы Памфиловой, Людмилы Алексеевой, именующей себя правозащитницей, кого-то ещё, о ком пресса умолчала. Ну, естественно, всем названным это не понравилась. Памфилова даже в отставку подала с должности председателя Совета по правам человека при президенте, уступив место такому же антисоветчику Михаилу Федотову, извлечённому из нафталина. Наконец-то, Эллочка отвалилась. Ведь лет двадцать бросалась грудью на амбразуру, защищая права сограждан. И так в этом преуспела, что годами никто её и не видел и не слышал.

И вот, представьте, журналистка Е.Польгуева, коммунистка, публикует на полполосы статью «Инкубатор ненависти» со скорбной фотографией святой великомученицы Эллы. Журналистка осуждает ненависть к застолбленным личностям: «Переборщили!.. Средневековый способ… Единственное, что объединяет столь разные личности, попавшие на аллею, — то, что никто из них в лагерь на Селигере никогда не приехал бы». Единственное? Ошибаетесь, сударыня коммунистка. Всех названных объединяет нечто гораздо более существенное — злобная антисоветчина и русофобия. Да неужто вы считаете, что Саакашвилк и Ющенко друзья России? Или Сванидзе и Немцов — русские патриоты? А журналистка ещё и приводит пространную цитату Памфиловой, поскольку «её слова того стоят, они очень сдержанны и дипломатичны».

Но этого ей мало. Цитирует ещё и замшелого антисоветчика Владимира Лукина. Он возмущается нетерпимостью к персонам, подобным ему. «Это инкубатор ненависти!», — восклицает антисоветчик. И коммунистка — спасибо-де за помощь — берёт эти слова заголовком своей статьи. И сочувственно приводит лживый рассказ Лукина о зверствах в Китае, где, мол, «разбивали собачьи головы». И подвела предварительный итог: «Правы, пожалуй, Памфилова и Лукин». Нашла коммунистка союзничков. Много лет искали среди попов и вот где нашли, наконец.