Мне бы в небо - [58]

— Мне пора. Действительно пора.

Я сажусь за руль и еду вслед за сестрой, двумя колесами по обочине, дабы показать, что меня можно обгонять. Джулия идет нормально, она уже не балансирует. Я подъезжаю к ней, опускаю окно и говорю, что мне очень жаль, я, наверное, показался странным, но теперь уже все в порядке, так что, пожалуйста, пусть она сядет. Мы будем в Солт-Лейк-Сити до темноты. Проедем по Тропе мормонов, по старой дороге, и поболтаем с седыми призраками фронтира.

Она снова принимается идти. Нога за ногу.

— Подумай о своем ребенке.

Ничего не помогает.

Глава 12

Если твоя цель — город, где есть аэропорт, ты можешь добраться куда угодно откуда угодно, и такой вещи, как неверный поворот, просто не существует. Вот почему накануне вечером я не счел, что сбился с маршрута, когда поехал на север, исполняя просьбу Джулии подвезти ее как можно ближе к Миннесоте, — прежде чем самому вернуться в Юту, а затем полететь в Неваду. Она, кажется, удивилась, когда я согласился, — возможно, потому что у нее фундаменталистские представления о времени, пространстве и движении. Кажется, она свято верит, что сила инерции способна занести меня в Миннесоту, где «по меньшей мере, безопасно» (так она сказала, когда мы обсасывали крабьи ножки в «Красном омаре»). Она подчеркнула слово «безопасно», а я в первую очередь услышал слово «меньший». Джулия отказывается принимать в расчет мою мысленную карту. В Биллингсе, штат Монтана, я найду портал в Небо и вернусь в Солт-Лейк-Сити к девяти утра, а в полдень умчусь в Лас-Вегас.

Вот как выглядит карта нашей страны — спицы, а не линии. Только найди центр круга.

Пока мы едем, я обдумываю свое выступление на конференции и стараюсь не гадать, существует ли рай, что лежит в чемодане, и чего намеревается достичь Сорен Морс, применяя столь нелепые психологические приемы к своему, с точки зрения статистики, лучшему клиенту. Все это заботы, связанные с Небом, а мы находимся на земле — вдвойне, поскольку едем по Вайомингу. Если смотреть сверху, границы некоторых штатов вполне осмысленны — они следуют за очертаниями рек, разломов, горных цепей — но прямые линии, очерчивающие Вайоминг, чисто умозрительны, как будто кто-то разметил туалет для мамонта. Вайоминг — участок земли, на которую не претендовал больше ни один штат, со зданием Капитолия, чтобы поднять людям настроение. Зато какое красивое название. Самое красивое.

Прежде чем сестра раскритикует мою речь, я пытаюсь детально объяснить ей суть КВПР. Это всегда непросто, с кем бы я ни говорил. Большинство людей полагают, что мы увольняем сотрудников или что подыскиваем уволенным новую работу. Ни то ни другое. Наша роль — сделать терпимым период неизвестности, переправить страждущие души через реку страха, унижения и сомнений — туда, где в тумане виднеется яркий берег надежды, — а потом остановить челн, и пусть себе плывут, пока мы гребем обратно, туда, откуда их изгнали, чтобы предъявить владыкам счет. Мы не даем пловцам никаких гарантий и обещаний, только кричим ободряющие напутствия: «Так держать! Ты молодец!» Мы достигаем своей пристани, прежде чем они достигнут своей, и не оборачиваемся, чтобы взглянуть, все ли в порядке, хотя они то и дело в надежде взирают на нас.

Это притча о том, чем мы занимаемся. Выражаясь терминологически, мы даем нашим подопечным «комплекс навыков». Учим их искать работу и при этом не казаться умирающим от голода или чересчур покорным. Учим терпению, терпению и еще раз терпению. Есть правило, что за каждые десять тысяч вожделенного заработка человек, ищущий работу, должен потратить месяц, обзванивая друзей и агентства по найму, сотнями рассылая письма и резюме в ожидании звонка. Поскольку у большинства наших подопечных в прошлом — солидный шестизначный доход, поиски могут продолжаться годами и совершенно исчерпать сумму выходного пособия. Найти работу — само по себе работа, говорим мы; если сидеть сложа руки, будет только хуже, поэтому не вешайте нос. А если все же загрустили — простите себя. Вы всего лишь человек. Но в то же время — и сверхчеловек. Потому что у вас есть нетронутый потенциал, и он воистину бесконечен.

— То есть, иными словами, вы несете всякую чушь, — сказала Джулия, пока мы катили через Вайоминг. — Удивляюсь тебе. Удивляюсь тому, что у тебя такая работа.

— Я рассказываю, чему меня учили. Речь не о том, на что я надеялся. Это был панорамный взгляд в прошлое.

Когда мне в КСУ впервые разъяснили суть КВПР, это выглядело иначе, — КВПР предстали передо мной как этическая революция в американской деловой практике. Да, они служат целям обедневшего работодателя, сокращая количество потенциальных судебных исков от уволенных сотрудников. Да, по большей части компания-клиент утешается этой неуклюжей мерой, но так ли все плохо? КВПР ранят чувства людей? Нет, кое-кому они даже помогли. И не одному. Были исследования, которые это подтверждают.

Первое поручение по части КВПР занесло меня в край прерий — в Давенпорт, штат Айова, охваченный хронической депрессией город, где располагалась «Оцеола корпорейшн» — компания по производству тяжелой техники. Их экскаваторы и тракторы в огромном количестве скапливались у дилеров, предлагались за бесценок и все-таки не продавались. Корпоративные акции превратились в макулатуру. Были неизбежны сокращения — и грозный час настал.