mmmavro.org | День 135, Ад - [12]

Ушла и даже не обернулась! Хоть бы позвонила, объяснилась как-то... Тоже ведь всё видела и понимала. Каково мне было, и что я тогда чувствовал. Конечно, видела!! – Фалеев в бешенстве кусал до крови губы. – Ещё бы не видеть! Ттварь!! Мразь. Как та... такая же блядь, в экспедиции которая... Со студентами и с шофёром потом. Мать и жена примерная. Такая же прошмандовка. Муж так до сих пор и не подозревает, небось. Если, конечно, она на этом тогда и остановилась. Шлюхи ведь обычно уже не останавливаются, – он вспомнил прочие… дамские фантазии, которых он в своё время вдоволь понасмотрелся и, забывшись, сплюнул прямо на пол. – Суки!! Суки! суки! суки! Шалавы. Дряни похотливые. Все! Все до единой!! А здесь только роли играют. В скромниц да монашек рядятся. А на самом-то деле!..

В этот-то именно момент и раздался долгожданный звонок. Разгорячённый и распалённый донельзя Фалеев буквально ринулся открывать.

 – А-а!.. Верунчик! – издевательски-игриво протянул он, глядя на испуганно смотревшую на него женщину. (Которая явно не понимала, чего это муж её сюда притащил и приготовилась, соответственно, к самому худшему: неужели узнал?.. но откуда?!.. может, сам Фалеев?!.. но зачем?!.. от обиды?..) –

Чего это ты… взбляднула, вроде? На тебе прямо лица нет. Когда сосала вчера, весёлая ведь была! Помнишь? – на стоявшего позади на вытяжку мужа он даже и не смотрел, он наслаждался смятением бедной его жены. Та белела, краснела и, судя по всему, стояла вообще ни жива, ни мертва. На супруга она боялась взглянуть. –

Заходи, заходи! – приглашающе посторонился Фалеев, делая шутовски-радушный жест. – Не в дверях же тебя ебать. На кровати всё же удобнее.

Или вот что! – пришла ему вдруг в голову неожиданная игривая мыслишка, и он чуть не расхохотался. – У вас сейчас дома кто-нибудь есть?

– Что?! – непонимающе пискнула Вара, затравленно глядя на веселившегося вовсю Фалеева и всё глубже и глубже вжимая с каждым его новым словом голову в плечи, будто ожидая, что каменно-молчаший за спиной муж вот-вот заревёт наконец, как разъярённый мамонт, схватит затем её за шею сзади и тут же во мгновении ока и задушит. Как Отелло несчастную Дездемону.

– Дома есть кто-нибудь?! – видя, что от перепуганный насмерть женщины толку мало, грубо обратился Фалеев к мужу.

– Никак нет! – стоя по стойке "смирно", вытянув руки по швам, поспешно отрапортовал Верин супруг.

Жена его в изумлении на него оглянулась.

Фалеев поморщился.

– Нормально отвечай. По-человечески. Понял? – негромко обратился он к евшему его глазами мужчине.

– Так точно! – послушно рявкнул тот.

Глаза его жены всё расширялись и расширялись и буквально уже чуть ли не вылезали из орбит. Она явно была потрясена увиденным и услышанным. Мужа своего в таком состоянии она вообще до этого, наверное, никогда не видела. Даже и не подозревала, похоже, что такое в принципе мыслимо!

Естественно, – кисло подумал Фалеев. Энтузиазм его весь куда-то вдруг исчез. Испарился. Улетучился. Ему просто стало тошно. Желание, впрочем, пока ещё оставалось. Пока.

 – Пошли к вам, – вяло кивнул он всё так же стоявшему по стойке "смирно" мужу. Тот сразу же повернулся и опрометью кинулся открывать дверь.

 Вера проводила его долгим взглядом, потом посмотрела на криво ухмыляющегося Фалеева, потом опять на уже бодро возящегося с замками своего грозного и такого уверенного всегда в себе благоверного, помедлила немного и с явным сомнением двинулась всё же к своей квартире. Фалеев, вздохнув еле слышно, пошёл вслед за ней. Мужчина справился наконец со всеми замками и предупредительно распахнул дверь. Вера приостановилась на пороге. Опять посмотрела на мужа,.. на Фалеева,.. недоумевающе чуть заметно пожала плечами и вошла к себе в квартиру. Фалеев последовал следом. В гости, так сказать. Хозяйку трахать. Третьим вошёл муж и сразу же захлопнул дверь. Шоу началось.

…………………………………………..

Когда Фалеев через пару часов вернулся домой, его просто трясло от омерзения. Чувствовал он себя так, словно только что в помоях искупался, в человеческой блевотине. Воспоминания были ужасающие.

Как муж по приказу Фалеева безропотно раздевал жену и услужливо раздвигал ей руками ягодицы, чтобы ему, Фалееву, было удобнее; как ...

Ладно, впрочем, – Фалеев сморщился, как от зубной боли, безнадёжно вздыхая, и с тоской покрутил головой. – Ну, не хуя я всё это проделал? – в сотый уже, наверное, раз спросил он сам себя. – Ну, отъебал бы её и ушёл! И всё было бы хорошо. А теперь?

Сцены, одна другой ужасней и отвратительней, так и мелькали перед глазами. Сначала все эти соития бесстыдные – именно соития! другого слова тут просто не подберёшь! – на глазах у супруга. Потом... Да уже это... Здесь уже надо было остановиться, – Фалеев снова длинно и прерывисто вздохнул и затряс головой. Тоска, какая-то мёртвая и всепожирающая, стремительно накатывала на него девятым валом. Всё сокрушающей на своём пути и не знающей пощады тамерлановой конницей. – Да, здесь, – он подошёл к стене и несколько раз несильно стукнулся в неё лбом. – Ведь тут уже ясно стало, что происходит что-то не то. Что это я не мужа этого унижаю, а в его лице всех людей вообще. Не над ним, по сути, издеваюсь, а над собой. Демонстрирую себе наглядно, чего человек реально стоит. Любой! И я сам в том числе. Я что, из другого теста сделан? И я такой же точно. И меня в два счёта раздавить можно. Раздавить и расплющить. И во мне это ОНО сидит! И неизвестно ещё, у кого температура плавления выше. У меня или у... мужа несчастного этого. Может, он целых полчаса продержался, а меня и на десять минут не хватит. Так чего ж я тут изгаляюсь-то над ним? Раб над рабом! – Фалеев мучительно застонал. Стыдно ему было невыносимо!