Митя Колокольцев путешествует по векам - [2]

Старик замахал руками и замотал головой:

— Нельзя, дорогой коллега, нельзя!

— Я немного. На секундочку, профессор. Только на одну секунду! Сяду и сейчас же сойду!

Митя представил, как будет потом рассказывать своим друзьям о том, что сидел на настоящей машине времени, и глаза его стали еще более умоляющими.

— Я только чуть-чуть. Я самую чуточку. Всего одну секунду. — Профессор вздохнул и в конце концов сдался.

— Ну, что ж с тобой поделаешь, коллега? Придется уважить просьбу будущего ученого. Так и быть, садись. Но только осторожно!

Митя с замиранием сердца опустился в кожаное кресло и откинулся на спинку. Сидеть в нем было настоящим наслаждением. Прямо перед Митей чернела доска с указателями годов. Сбоку торчал никелированный рычаг. Круглый блестящий шарик на его конце светился и переливал на солнце всеми цветами радуги так заманчиво, что Митя не удержался и осторожно прикоснулся к нему пальцем. И сейчас же над его ухом раздался громкий испуганный вскрик профессора:

— Что ты делаешь, мальчишка?! Не смей трогать рычаг!

Митя вздрогнул, поспешно отдернул руку и… сдвинул рычаг с места. Послышался мелодичный звон, кресло под ним качнулось, и все поплыло перед глазами.

На миг мелькнуло искаженное ужасом лицо старого профессора, растопырив руки, он ринулся к Мите, точно собрался схватить его в объятия, но в ту же секунду исчез, растаял в воздухе. Неведомая сила втиснула Митю в сиденье. В ушах у него зашумело, перед глазами поплыли красные и синие круги. Потом разом наступила темнота. Через секунду снова стало светло, потом опять кругом потемнело.

Чередования тьмы и света шли все быстрее и быстрее, пока дни и ночи не слились в одну сплошную мутно-серую пелену.

"Что я наделал! — с ужасом подумал Митя — Надо остановить машину! Надо толкнуть рычаг вперед и пустить ее в обратном направлении».

Он протянул руку и нащупал круглую шишечку рычага. Но в этот момент машина резко качнулась, накренилась, и Митю подбросило вверх. Он вылетел с сиденья и потерял сознание.

Это я барчук?!

Когда Митя открыл глаза, то увидел над собой голубую неоглядную высь неба. Белые мохнатые облака лениво ползли по нему, набегая на солнце. На фоне этих облаков и прозрачной лазури густо темнела зеленая хвоя могучих сосен.

Митя протер глаза и тряхнул головой, но видение не исчезло. Тогда он приподнялся на локтях и с удивлением посмотрел вокруг себя. Он лежал на поляне, заросшей высокой травой. Сонная тишина царила кругом, и только верхушки сосен глухо шелестели, когда набегал и шевелил их слабый ветерок.

«Где я? — силился сообразить Митя. — Как я попал в этот лес?»

Он вскочил на ноги и увидел машину времени. Накренившись на бок, она стояла на маленьком холмике, окруженная молоденькими елочками. Черная вороненая стрелка на циферблате уперлась в цифру «100» и чуть заметно дрожала.

Митя взглянул на циферблат и сразу вспомнил все. Первой мыслью его было сейчас же забраться на сиденье, включить машину и дать ей обратный ход. Он даже схватился за блестящие, металлические поручни кресла, но странные прерывистые звуки вдруг привлекли его внимание. Митя поднял голову и прислушался. Не было никакого сомнения: неподалеку, в лесной чаще, кто-то громко плакал.

Митя с минуту напряженно вслушивался в эти тревожные звуки, потом, немного поколебавшись, прикрыл зелеными ветками машину и пошел напрямик через заросли. Через десять шагов перед ним неожиданно открылся широкий простор. Митя едва не вскрикнул от изумления.

Он стоял на горе, которая крутым откосом спускалась к реке. У самого берега торчал огромный, покрытый зеленым мохом камень. Митя сразу узнал это место. Это был тот самый камень, с которого ребятишки любили нырять, купаясь в реке. Но как все было странно и дико кругом! Вместо красивой набережной вправо и влево тянулся заросший травою пустынный берег. Там, где должна была быть широкая асфальтированная улица с большими домами и газонами возле тротуаров, с автомобилями и троллейбусом, с нескончаемым потоком пешеходов, теперь виднелись только верхушки деревьев. Лишь у опушки леса можно было заметить крыши какой-то захудалой деревеньки. На другом берегу реки, где должны были быть корпуса гигантского завода, виднелись только труба да несколько приземистых деревянных строений.

Вид этот до того поразил Митю, что он совершенно забыл о странных звуках, но громкие всхлипывания послышались вдруг совсем рядом. Митя повернул голову и увидел в нескольких шагах от себя беловолосого мальчугана в старенькой рубахе и таких же старых заплатанных штанах. Мальчуган лежал на земле, уткнувшись вниз лицом, и плечи его вздрагивали от сотрясавших его рыданий.

Митя подошел к нему, присел и осторожно взял за плечо. Мальчишка вскочил, как ужаленный, и заплаканными глазами уставился на Митю.

От слез на его чумазом, покрытом копотью и сажей лице образовались грязные полосы.

— Ты чего плачешь? — участливо спросил Митя.

Мальчишка мрачно сверкнул на него белками глаз и сразу перестал всхлипывать.

— Ничего я не плачу, — громко проговорил он и отвернулся.

— Ну да… не плачешь. Я же вижу.

— А видишь, чего же спрашиваешь? — отрезал мальчишка и зашагал прочь по тропинке, которая вилась между кустами.