Мистический андеграунд - [25]

– На твоем доме отсутствует номер, – отвечал я, снимая заснеженное пальто.

На столе в кухне стояла легкая закуска и бутылка красного вина. Две очаровательные брюнетки мило улыбнулись мне, и я понял, что сегодня судьба меня балует.

Не успел я пригубить вино, как Жорж поднялся и сказал:

– Время уже позднее, мы с женой идем спать. Оставляю тебя наедине с Мариной: она прекрасная собеседница.

Темноглазая жена саксофониста глянула на меня с интересом и даже с сожалением, но Жорж увел ее в спальню, а мы с Мариной остались за столом.

– Вы, видимо, голодны? – вдруг спросила она.

– Ужин – это то, чего мне более всего не хватает, – честно ответил я.

– Как я вас понимаю, – отозвалась она, заботливо поджаривая яичницу на сале.

Только теперь я рассмотрел ее стройные ноги, слегка прикрытые ситцевым халатиком. Я почувствовал непреодолимое желание пригласить ее на Корабль Аргонавтов: она бы вдохновляла нас на победоносное шествие к Абсолюту.

"Если бы не мудрость Джи, то я бы никогда не встретил эту сероглазую девчонку с легкими веснушками на прелестном личике", – промелькнуло в моей голове.

– Отчего так печальны ваши глаза? – поинтересовался я, с удовольствием поедая яичницу.

– Видите ли, – грустно отвечала она, – год назад я приехала из глухой провинции полюбоваться златоглавой Москвой. Я так влюбилась в этот город, что решила любой ценой остаться здесь и вышла замуж за первого попавшегося москвича. Но он дурно со мной обращался и наотрез отказал в прописке. Тогда я ушла от ненавистного мне человека. Первое время жила на чердаке многоэтажного дома, с ужасом засыпая на картонных ящиках. Денег у меня не было, мне приходилось жить на пять рублей в месяц. Чтобы выжить, я научилась играть. Когда надо было попасть в метро, я разыгрывала у входа эксцентрическую сценку с потерей кошелька, и кто-нибудь из прохожих обязательно давал мне немного мелочи.

– Я восхищаюсь силой твоего намерения! – воскликнул я.

– Только не смотри на меня такими влюбленными глазами,

– улыбнулась она. – Сейчас я устроилась в мастерскую по ремонту сумок и обитаю в Москве нелегально. Я совершенно не представляю, как мне жить дальше.

– Если бы ты стремилась к внутреннему развитию, я бы с удовольствием пригласил тебя на наш Корабль Аргонавтов.

– Чем вы занимаетесь на своем Корабле?

– Мы плывем к берегам мифической Колхиды, за Золотым Руном – символом духовной вести.

– Моя Колхида – это богатая Москва, и я ни на что ее не променяю.

– Жаль, что ты не охотишься за космическим золотом. Хотя я чувствую, что у тебя нежная, романтическая душа, – заметил я, и Марина более доверчиво посмотрела на меня:

– Моя душа, словно птица, бьется в клетке, она трепещет и летит в лунном свете, но только кому нужна моя тонкая натура, если нет у меня ни квартиры, ни денег, ни связей?

– Ах, дорогая Марина, как вы ошибаетесь! – воскликнул я.

– Меня очень привлекает ваше внутреннее богатство.

– Ну нет уж, мой наивный друг! Ты, видно, как и я, болтаешься по Москве без квартиры и денег. Уж лучше плыви ты сам за мифической сказкой о Золотом Руне. Я же поищу земного счастья.

– Напрасно ты отказываешься от кубического сантиметра шанса, – с сожалением произнес я.

– А меня в мастерской хотят выдать замуж за одного алкоголика, – печально прошептала она. – Говорят, что он уж точно пропишет, ему все равно терять нечего, – и слезы навернулись на ее прекрасные глаза.

– Девушки с непреклонным духом необходимы нашему Кораблю, – сказал я. – Они вдохновляют сердца идущих к Абсолюту.

Я хотел утешить ее, обнять за плечи, но она вдруг встала и одернула приоткрывшийся халатик.

– Ты мне не можешь помочь, – резко сказала она и тут же скрылась за дверью.

Всю ночь мне грезились ее прекрасные черты и легкое дыхание. В этот миг я готов был многое отдать за то, чтобы сделать ее счастливой. На следующий день я из любопытства заглянул в ее мастерскую и не узнал свою волшебницу: у стола сидела ординарная девушка в грязном халате, зашивая длинной иглой порванную сумку.

Когда я рассказал Джи о своем приключении, он с легкой иронией взглянул на меня:

– Ты все пытаешься пристроить на Корабль, в виде бесценного груза, одну из ночных красавиц. А ведь еще Одиссей велел привязать себя к мачте корабля, когда Аргонавты проплывали мимо острова сладкозвучных сирен.

Научись созерцать красоту женщины издали – тогда ты познаешь небесное вдохновение. Как только ты попытаешься овладеть ею, то тут же превратишься в жалкого раба.

– Но я был вполне искренен в своих намерениях! – воскликнул я, поднявшись со стула.

– У нас на Корабле под искренностью понимается нечто другое, – ответил Джи. – Мы пытаемся быть искренними друг с другом, для того чтобы достичь общей цели – Золотого Руна. Без искренности наша команда не доплывет до берегов мифической Колхиды. А если ты, ради своего удовольствия, искренне возьмешь в плавание красивую сирену, то вся команда может взбунтоваться.

– Что же такое искренность?

– Попробуй сам найти ответ на этот вопрос. Поддерживать и усиливать атмосферу искренности в команде Корабля – это самое сложное. Мы, в нашем командном тигле, постоянно пытаемся увеличивать процент искренности. И тогда открывается парадоксальная вещь: если мы не имеем золотого запаса в своей душе, нам нечем быть искренними.