Мистериум - [81]

— Миссис Стоктон, вы с Клиффордом должны немедленно сесть в машину, — сказал Декс. — У нас почти не осталось времени.

— Они забрали его, — ответила она.

Снежинки падали её на волосы. Глаза красные, взгляд рассеянный.

— Я не понимаю, — сказал Декс, — вы говорите о Клиффорде? Кто его забрал?

— Солдаты! Солдаты его забрали. Так что уходите. Проваливайте. Вы нам не нужны. Мы никуда не едем.

∞

Линнет помогла одеть пьяную женщину и запихнуть её в машину. Несмотря на взрывы сквернословия, миссис Стоктон была слишком усталой, чтобы сопротивляться, и слишком пьяной, чтобы возражать. На заднем сиденье, укрытая шерстяным одеялом, она стала покладистой и инертной.

Декс уселся за руль. Уже совсем рассвело. Над городом поднимались столбы дыма, и до сих пор время от времени были слышны выстрелы — иногда далёкие, иногда слишком близкие.

— Мальчик, вероятно, в мэрии, — сказала Линнет. — Они устроили там временную тюрьму. — Если только его не убили. Что было возможно, даже вполне вероятно. Но Декс, несомненно, знает это, так что Линнет не стала ничего говорить в присутствии матери Клиффорда.

Та сказала что-то о соседе, который видел, как солдаты уводили сына в мэрию — так что Клиффорд по крайней мере побывал там не так давно.

— Там вряд ли много охраны, — сказал Декс. — Прокторы уже все уехали. Правда, солдаты, наверное, остались. — Он посмотрел на Линнет.

Он хочет, чтобы я приняла решение, подумала она. Потом: Нет… он спрашивает у меня разрешения.

Потому что под угрозой окажется и моя жизнь, не только его.

Но он может погибнуть, подумала она. Однако это может случиться в любом случае. Люди уже гибнут. И ещё больше погибнет уже скоро, и она, вероятно, будет среди неудачливого большинства — и что с того?

Ренунциаты научили её, что если она умрёт вне Церкви, то ангел Тартарохис будет вечно бичевать её огненным бичом. Так тому и быть, решила Линнет. Тартарохис, без сомнения, будет очень занят из-за войны и всего остального.

Мэрия была в пяти кварталах позади.

— Нам надо поторопиться, — сказала она Дексу, спеша произнести эти слова прежде, чем её храбрость ослабнет.

Он улыбнулся и принялся разворачивать машину.

∞

Саймеон Демарш сидел, напрягшись, на обитом плюшем заднем сиденье машины Бюро; шофёр что-то бормотал себе под нос, ведя машину на опасной скорости на восток, к шоссе.

Демарш перестал думать об Эвелин. Он перестал думать о Доротее, Кристофе, Гае Маррисе, Bureau de la Convenance… фактически, он вообще не думал, лишь глядел из этого укрытого от опасностей места на зелёные от сосен и серые от туч формы внешнего мира. Он смотрел в окно, на которое каждая налетающая снежинка налипала на мгновение, прежде чем скатиться с него, превратившись в капельку под набегающим ветром.

— Какие-то проблемы в армейских казармах, — сказал шофёр. Это был молодой человек с напомаженными волосами и выговором уроженца Наханни: гражданский служащий, не пион. Демарш видел, как нервно бегают его глаза в зеркале заднего вида.

Они выехали на идущее на юг шоссе. Эта дорога соединялась с маршрутом на Фор-ле-Дюк, однако при этом проходила мимо мотеля, реквизированного для нужд гарнизона.

— Это опасно для нас? — спросил Демарш.

— Не знаю, лейтенант, но вполне возможно. Видите дым впереди?

Демарш всмотрелся, но не увидел ничего, кроме снега, того же самого снега, в котором колёса буксовали на каждом повороте.

— Нам обязательно ехать так быстро?

— Сэр, если я приторможу, колёса могут потерять сцепление с дорогой. Предпочитаю, чтобы у машины был запас инерции.

— Делайте так, как считаете наилучшим.

Через несколько секунд водитель сказал:

— Бог и Самаэль! — И машина противно дёрнулась, когда он нажал на тормоз.

Впереди, по левую сторону дороги, горела казарма. Под падающим снегом это было странное зрелище, и Демарш залюбовался им, на какое-то время утратив дар речи. Чёрный дым вырывался из многочисленных окон того, что когда-то было мотелем «Дэйз Инн». Языки пламени, поднимавшиеся из оконных проёмов, выглядели почти как лица.

Дорога была чёрной от сажи, но проезжей.

— Не останавливайтесь, — сказал Демарш. — Ради Бога, только не здесь!

Затем стекло машины разлетелось осколками. Ветровое стекло со стороны водителя. Шофёр дёрнулся и повернулся, словно хотел посмотреть назад, но его глаз, обращённый к Демаршу, был залит кровью. Его нога судорожно упёрлась в педаль газа, и машина резко взбрыкнула, а он выпал из-за руля.

Машина въехала в столб. Демарша бросило вперёд, и прежде чем он снова выпрямился, он успел рассмотреть расколотый пулей череп шофёра, пачкающий обивку сидений кровавой кашей. Холодный ветер задувал через разбитое стекло. За уцелевшими фрагментами стекла Демаршу был виден сосновый лес через дорогу от горящего мотеля, где из клубов дыма выходили солдаты. У них были винтовки. И большая их часть была нацелена на машину.

Солдаты прицелились, когда Демарш выбрался наружу через правую дверь машины. На нем была форма Бюро; даже на таком расстоянии они бы узнали в нём проктора. Стекла разлетелись вокруг него режущим дождём, и он услышал свист пуль и стук, с которым они впивались в покрытую снегом дорогу. Он уже собрался бежать, когда одна из пуль вошла в его тело.