Мистер Слотер - [86]

Прохожий отвел взгляд от Мэтью и посмотрел из-под припухших век на мертвого мужчину и двоих детей.

— А ты отступишься?

Мэтью заметил на полу заляпанную кровью подушечку рядом со стулом. Там была вышита малиновка на ветке.

— Не понимаю я вашего Бога, — сказал Прохожий безразлично. — Наши духи создали твердь и небеса и все, что есть мы, но никогда не обещали присматривать за каждым птенчиком. Я думал, у вашего Бога больше… — он поискал слово, — сострадания.

Мэтью не знал, что на это ответить. Дождь равно поливает праведных и грешников, подумал он. В Библии — да, намного больше стихов и поучений о несчастьях и преждевременной смерти. Но как может Бог не видеть вот такого? Вопрос очень просил ответа. Нет, не просил — умолял, криком кричал, требовал. Но ответа не было. Мэтью положил две монетки в жилетный карман с другими украшениями и вышел из кухни, пока темное отчаяние не подкосило ему колени.

Прохожий вышел за ним. Девушка и ее мать сидели в тени ярко-желтого вяза. Девушка крепко прижалась спиной к стволу, глядя прямо перед собой, а мать лепетала что-то детское и играла с подолом дочкиного синего платья.

Фейз посмотрела на подходившего Мэтью:

— Вы — мистер Шейн?

Голос был высокий, как у ребенка. Не взрослой женщины, а семилетней девочки, подумал Мэтью. Когда слышишь его из глотки женщины за тридцать, это ненормально — но Мэтью уже увидел пустоту в ее глазах, следы пожара, выжегшего ее разум, и подумал, что она готовый пациент для вестервикских докторов.

— Нет, — ответил Мэтью. Ларк уже назвала ему имя свое и матери и имена убитых. Девушка вышла из сарая как лунатик, с совершенно пустым лицом, залитым слезами. Губы у нее были мрачно сжаты. Она открыла ладонь и показала две золотые монеты.

«Он сказал, что вы с ним в расчете — так он считает».

Она сказала это Мэтью, глаза у нее закатилась, колени подкосились, и Мэтью едва успел ее подхватить, не дав упасть. И тут из сарая показалась растрепанная женщина в синем переднике с желтой оторочкой. Она плакала и звала маму.

Мэтью понимал, что там плохо будет — в доме.

Он опустил Ларк на землю, прислонив к дереву, потом вместе с Прохожим вошел — и увидел последствия посещения мистера Слотера. Оба они не задержались там ни на секунду — в залитой солнцем кухне, где на столе стояло столько еды. Очевидно, только один человек встал из-за этого стола сытым.

Ушел, сказала Ларк, когда к ней вернулся дар речи. Не больше десяти минут назад. Через заднюю стенку сарая.

Прохожий велел Мэтью оставаться на месте, объяснил, что глупостей делать не будет, а только найдет след Слотера в яблоневом саду, после чего осторожной трусцой побежал вперед. Мэтью сел рядом с Ларк и выслушал ее рассказ, когда она смогла говорить. Фейз Линдси несколько раз спросила его, не мистер Шейн ли он, и один раз — придет ли Рут с ней играть.

Мэтью вернулся в дом, когда Ларк закончила рассказ и заплакала, закрыв лицо ладонями, — сначала тихо, будто боялась выпустить что-то такое, что было внутри, но вдруг и страшно сломалась. Сперва это был вой, такой, что Слотер должен был услышать, поднимаясь через густой лес. Потом она стала всхлипывать, дрожа, и Фейз потерлась о ее плечо, говоря детским голосом:

— Мама, не надо, не плачь! Мы завтра за кружевами поедем.

Ларк подняла искаженное мукой лицо и посмотрела на мать, а та говорила радостно:

— Для кукол, мама! Чтобы платья им шить!

Вот тогда Мэтью и вошел в дом второй раз, предпочтя молчаливое общество мертвецов мукам живых.

— А зачем ты так одет? — спросила Фейз у индейца, когда он подошел к Мэтью.

Ларк моргнула и оглянулась, будто пытаясь определить, кто же это говорит.

— Я из племени сенека, — ответил Прохожий. Женщина явно озадачилась, потому что нахмурилась и покачала головой. Потом вернулась к своему занятию — стала гладить, гладить, гладить подол платья Ларк.

Мэтью присел рядом с девушкой:

— Этого человека зовут Тиранус Слотер. Он… — Она и так знала, что он убийца, так что это можно было опустить, — …беглый каторжник. Прохожий По Двум Мирам помогает мне его выследить. Я его отвезу в Нью-Йоркскую тюрьму.

Она скривилась в горькой усмешке:

— Отвезете, как же!

— У меня с собой пистолет, у Прохожего лук и стрелы. Мы его в конце концов поймаем.

— В конце концов. И сколько же это будет?

— Сколько понадобится.

— Он сказал… что направляется в Филадельфию. Мы ему рассказали о Колдерз-Кроссинге, это несколько миль от большой дороги. — Она вдруг задохнулась, пораженная. Глаза снова наполнились слезами. — Зачем ему надо было их убивать? Зачем?

— Тише, мамочка, не надо плакать, — встревожилась Фейз.

— Мэтью! — Прохожий встал над ним. — Нельзя терять время, дневной свет уходит. Если двинемся сейчас, можем настигнуть его до темноты.

— Сейчас? — Ларк широко раскрыла покрасневшие глаза. — Вы же не можете нас так бросить? Вот с ними… вот здесь…

— Времени нет хоронить.

Это была констатация факта, сделанная с индейской грубой прямотой.

— До Колдерз-Кроссинга восемь миль. Я не могу идти с… с матерью, пока она вот такая. Одна — не могу. А если он выйдет из лесу, когда мы будем на дороге? Если он нас там поймает…

Она не договорила.