Мистер Джиттерс - [11]
– Какая красавица выросла! Дай-ка я на тебя посмотрю. – Она пропускает сквозь пальцы прядь моих волос. – Одно лицо с ней!
– С Лорелеей? – переспрашиваю я, с трудом сдерживаясь, чтобы не оттолкнуть ее руку.
– Конечно, – отвечает она.
Когда она улыбается, ее зубы напоминают пожелтевшие окаменелости. Надеюсь, это просто освещение.
– Наверное, тебе постоянно об этом говорят.
– Вообще-то нет.
– Ну, значит, скажут, милая, когда ты научишься нормально краситься.
Вот это поворот.
– Спасибо за совет.
Она продолжает улыбаться. Наверное, она кажется себе чрезвычайно любезной.
Лорелея действительно выглядела безупречно, когда выходила в свет: красные губки бантиком, подведенные ярко-голубые глаза, волосы, спадающие на плечи волнами, как у Греты Гарбо. У меня другие глаза – темно-карие, почти черные, как у Нолана, а волосы вьются, как у нее. Нолан не разрешает мне стричься, хотя они достают уже до пояса. И он не любит, когда я крашусь.
«Ты и так идеальна, – говорит Нолан. – Я не хочу даже думать о том, как можно разрушить такую красоту».
– Меня зовут Лола. – Я искоса смотрю на ладонь, застывшую у моего лица.
По ощущениям напоминает надоедливую муху. Наконец она убирает руку.
– Думаю, вы ждали меня…
Неожиданно меня посещает ужасная мысль: а вдруг Ларри не предупредил заранее и она вовсе не ожидала меня здесь увидеть? Но потом я вспоминаю о том, что в аэропорту меня встретил Грант. Конечно же, она ждала меня.
– Пожалуйста, зови меня бабушкой.
Бабушка. Формально, отстраненно. Так можно было бы обращаться к портрету предка. Меня устроит.
– Чего ж ты стоишь в прихожей? Заходи скорее. – Она исчезает в дверном проеме.
Помедлив несколько секунд, я оставляю чемодан в коридоре. Стены маленькой гостиной отделаны деревянными панелями. На выцветшем коврике стоит пустой журнальный столик, окруженный тремя стульями. Телевизора, конечно же, нет – только радиоприемник Philco в углу комнаты. Отверстия для динамиков, вырезанные в деревянном корпусе, напоминают окна готической церкви. Я снова вспоминаю о Нолане.
Только сейчас, оказавшись в этом месте, отставшем от остального мира примерно на сто лет, я понимаю, сколько техники окружает меня дома. Телевизор, электронная книга, ноутбук, который я использую для домашних заданий, умный холодильник… Даже плита может приготовить обед практически без вмешательства человека. А здесь у меня нет ничего, кроме телефона Ларри с отчаянным «НЕТ СЕТИ» на экране. Лола, как всегда, без связи.
На полке над пустым камином стоят две фотографии. На одной из них Лорелея в возрасте пяти-шести лет. Так странно – я никогда не видела ее снимков младше хотя бы восемнадцати, когда она получила роль в «Ночной птице» и познакомилась с Ноланом. На другом фото – девочка-подросток со взрослым мужчиной. Наверное, ее отец, хотя внешне они непохожи. Он выглядит как человек, который, возможно, любил играть в футбол в молодые годы: крепкий и сильный, с загорелой кожей. Он сидит на стуле с высокой спинкой, а Лорелея у него на коленях. Его взгляд сосредоточен на дочери, как будто камера его совсем не интересует. Я вижу этот же стул в углу около радиоприемника, мягкое сиденье слегка примято. Неожиданно я ощущаю порыв прикоснуться к нему: а вдруг оно еще теплое? И тут на меня наваливается осознание: я в ее доме. Лорелея жила здесь. Стояла там, где стою я. Мне хочется отшатнуться, как будто я вошла и увидела пожар.
– Я уверена, что дверной косяк устоит на месте и без твоей помощи, – весело говорит бабушка.
Видимо, я выгляжу растерянной: бабушка жестом приглашает меня войти. Она сидит в кресле-качалке. В свете лампы ее волосы, выбившиеся из высокого пучка, напоминают ореол. Или сахарную вату…
– Я могу воспользоваться телефоном? – спрашиваю я. – Нужно узнать, как там Нолан.
– Ты зовешь отца по имени? – Ее натянутая улыбка выражает неодобрение.
– Ему так нравится, бабушка.
Ее лицо смягчается. Возьму на заметку. «Бабушка» – это оптимально.
– Что ж, у отцов и дочерей всегда особая связь, не так ли? – смеется она, но я никак не реагирую, и она быстро замолкает.
Мне хочется скорее закончить этот разговор, но я понятия не имею, к чему она клонит.
– Ну так что, я могу воспользоваться телефоном?
Она раздраженно фыркает и указывает в сторону коридора:
– Давай позвони, дорогая.
В дверях я сталкиваюсь с Грантом. Он несет мой чемодан.
– Мне отнести чемодан вашей внучки наверх, миссис Маккейб?
– Я… – начинаю я, но бабушка прерывает меня на полуслове.
– Да. Спасибо, Грант, – говорит она.
Он делает шаг вперед, вынуждая меня протискиваться между ним и дверью. Я слышу, как они шепчутся за моей спиной. В любой другой ситуации я осталась бы послушать, но сейчас гораздо важнее поговорить с Ноланом. Я поднимаю трубку и набираю номер.
– Мистер Нокс недавно пришел в себя, – различаю я сквозь треск старого телефона слова медсестры. – Всего на несколько минут, но доктор поговорила с ним и сообщила, что все хорошо. Как и планировалось после операции.
