Миссурийские разбойники - [62]

— Как вам известно, я много раз переступал их и, как видите, все еще жив и здоров.

— Вот по этой-то причине я и желаю сойтись с вами.

— Ха-ха-ха! — расхохотался Том Митчелл. — Следовательно, несмотря на ваши отрицания, вы, однако, открыли мое инкогнито, как и я ваше?

— Да, признаюсь. Я давно уже знал, что вы человек с головой и сердцем; кроме того, мне известно, что по причине ваших многочисленных связей никто лучше вас не сумеет помочь нам, чтобы поднять революцию в колониях; вот почему я нарочно приехал сюда для свидания с вами. Впрочем, по всему я заключаю, что вы француз.

— Вы ошибаетесь, я не принадлежу ни к какой национальности, все мне враждебны либо безразличны.

— Но что же вы за человек?

— Только разбойник и больше ничего, — ответил капитан сухо.

— Да будет по-вашему! Слушайте же: именно такого человека я и ищу. Для выполнения моих планов или моих соображений мне нужен человек, который бы не был связан никакими узами, никакими общественными условиями — словом, мне нужен разбойник. Хотите ли вы быть этим человеком?

— Прежде я должен знать, какого рода ваши предложения, а там я подумаю и скажу, удобно ли мне принять их.

— Хорошо. Если вы согласитесь, то мы оставим в стороне дипломатию и будем вести открытую игру.

Разбойник съежился, словно настороженный тигр, и ответил многозначительной улыбкой:

— Я только что хотел предложить вам то же самое.

— Очень хорошо. Это доказывает только, что мы с вами отлично понимаем друг друга, чему я в свою очередь очень рад.

Капитан поклонился, но ничего не ответил.

— Испанские колонии, — продолжал посетитель, — уже испытали, сами того не подозревая, влияние революционных идей, которые за несколько лет несколько раз были посеяны на их границах. Несколько самоотверженных и предприимчивых людей, в числе которых я считаю и вас, не устрашились проникнуть в города и деревни Мексики и завязать тесные отношения с некоторыми усердными патриотами этой страны, к сожалению так плохо подготовленной для революции возрождения, дух которой мы стараемся разбудить в них. В числе этих патриотов есть один человек, который имеет громадное влияние на окружающие его индейские племена. Вы знаете этого человека, потому что я несколько раз давал вам поручения к нему, которые и были вами выполнены на славу.

— Вот как! Речь идет об аббате в Долоресе, Идальго.

— Да, о нем. Это единственный человек, на которого мы можем положиться. Нам необходимо привязать его к себе положительными узами, так, чтобы в любую минуту он был готов поднять знамя революции против испанского правительства, увлечь за собой народ и ниспровергнуть тиранов, так долго угнетавших эту несчастную страну…

— Все это очень хорошо, только до Долореса-то очень далеко; дорога усеяна засадами и всякого рода опасностями. Сомневаюсь, чтобы самый отважный агент успел добраться до Долореса, местопребывания аббата Идальго. Было бы гораздо лучше, если только вы позволите мне выразить смиренное мнение в столь важном вопросе…

— Говорите, пожалуйста, говорите!

— Всего лучше отправить бриг или любое легкое судно в Тихий океан; это судно пойдет около мексиканских берегов, и, улучив удобную минуту, можно будет высадить агента на берег как можно ближе к желаемой цели.

— Да, вы совершенно правы; это средство было уже раз испробовано.

— Тогда за чем же дело стало?

— Дело в том, что данная идея была выдана властям неким изменником, и теперь испанское правительство принимает меры предосторожности, так что подобное средство непременно потерпит неудачу.

— Вы так думаете?

— Я думаю, что всего лучше следовать тем предначертаниям, которые я уже объяснил вам.

— Гм! — произнес разбойник и замолчал. Молчание длилось несколько минут.

Настоящая цель этой беседы, и без того продолжительной, еще не была затронута; капитан догадывался об этом и держался настороже. Господин Эбрар тоже интуитивно отдалял минуту настоящего объяснения.

Однако всему на свете бывает конец; собеседники вполне это понимали.

Капитан первым решился поднести огня к пороху — а что делать? — хотя бы пришлось взлететь на воздух вместе с ним.

— Следовательно, надо выбирать сухопутную дорогу?

— Таковое мое убеждение.

— Так, по-вашему убеждению, необходимо пробраться в Долорес, и, исполняя ваше желание, я должен принять на себя обязанность выполнить такое трудное поручение?

— Другого человека у нас нет.

— Каковы ваши условия?

— Сто тысяч франков на дорожные расходы.

— Бумагами? — спросил капитан с насмешкой.

— Чистым золотом с портретами его королевского величества, короля испанского.

— Неплохо!

— Кроме того, сто тысяч франков для ведения переговоров.

— Этого мало.

— На первый случай можно прибавить пятьдесят тысяч франков.

— Уже лучше, но к чему это добавление «на первый случай»?

— Потому что ваше поручение разделяется на две отдельные части.

— Вот как! Рассмотрим же скорее первую, а потом перейдем ко второй.

— Сто тысяч франков по возвращении за доставленные депеши.

— Вот это еще лучше. Итак, что далее?

— Триста пятьдесят тысяч франков за первую половину вашей миссии.

— Очень хорошо. Конечно, все золотом?

— Разумеется. Вы согласны?

— А вот увидим, какого рода вторая половина, тогда можно и ответ дать.