Миссурийские разбойники - [25]

— Но у вас, конечно, была определенная цель?

— Нет, я иду вперед, куда глаза глядят, как положит случай, и руководствуюсь только…

— Все тем же идеалом, — прервал его американец со смехом. — Однако, любезный друг, в нашем деле случай играет важную роль. Извините, если я выскажу откровенно свое мнение: ваша история — просто восторг! Она так замечательно изложена, что делает честь вашему воображению. Но провались я сквозь землю, если верю хоть единому слову из вашего рассказа!

— Ах, мистер Сэмюэль! В вас нет великодушия.

— При чем тут мое великодушие?

— Очень просто; вы не желаете верить, что молодой человек поддался внутреннему голосу, зову отваги и предприимчивости, тогда как вы сами — уж на что человек степенный, рассудительный, гораздо старше меня, занимающий значительное положение в обществе, и вдруг я встречаю вас точно в таком же положении! И, кроме того, в оправдание своей несколько легкомысленной предприимчивости вы не можете даже придумать сколь-нибудь достойной причины в свою пользу.

— Меткое возражение, Джордж; не ожидал я этого. Клянусь честью, приятель, вы с первого удара опрокинули меня… Но я, ведь вам это известно, я — старый дурак!

— Как же можно так говорить?!

— А для чего бы я стал это скрывать? Вы абсолютно правы, мой юный друг, надо быть безумцем, чтобы предпринимать такие глупости. Короче говоря, ясно как божий день, что вы не хотите открыть мне настоящей причины вашего путешествия.

— Уверяю вас…

— Что вы хотите скрыть ее от меня? — прервал Сэмюэль Диксон с живостью. — Понимаю, понимаю, Джордж. Но как бы вы ни старались, а рано или поздно дело кончится тем, что вы меня же первого изберете своим поверенным. А пока что я подожду и тогда — будьте уверены, таинственный Удалец, я постараюсь отплатить вам той же монетой.

— Мистер Сэмюэль, вы сердитесь на меня за умолчание…

— Вот уж нисколько, мой милый, — ответил Диксон, крепко пожимая руку молодому человеку. — Помните же, Джордж, что я ваш верный друг. Храните до поры до времени ваши секреты, пока они принадлежат вам лично. Но когда придет время и вам понадобится друг, не сомневайтесь во мне; вы всегда найдете друга, готового служить вам.

— Не знаю, какими словами выразить вам свою благодарность.

— Ну-ну! Все это пустые слова. Вы ничем мне не обязаны; напротив, я ваш должник и не забуду этого… Но время уходит, и мне пора возвращаться в лагерь. Мое отсутствие может встревожить брата. Теперь я порядком отдохнул и настолько собрался с силами, что могу не только сам добраться до места, но и дотащить этого окаянного оленя.

— Напрасно, вы можете навредить своему здоровью.

— Полноте, я совсем не так слаб, как вы воображаете. Вот посмотрите.

— Подождите еще несколько минут.

— А что вы хотите делать?

— Содрать с оленя шкуру и выпотрошить его; шкуру я повешу на это дерево, и вы захватите ее в следующий раз.

— Ей-Богу, отличная мысль! Ну хорошо, потрудитесь, тем более, что мы испытываем недостаток в съестных припасах.

— Эта местность богата дичью, и посмотрите, какой великолепный ландшафт!

— А ведь и вправду! Я и не заметил этого.

Молодой человек принялся за дело; в несколько минут шкура с оленя была снята, а мясо разрезано на части и переброшено через плечо Сэмюэля, уверявшего, что вполне надеется на свои силы и доберется до лагеря, не останавливаясь.

— Позвольте мне, по крайней мере, довести вас до ущелья, а вы обопритесь на мою руку, — сказал Джордж Клинтон.

— Согласен, но каким образом вы узнали, что мне надо проходить через ущелье?

— Да ведь это единственная дорога для выхода из долины, а не то надо делать большой обход.

— Хорошо, у нас уже решено, что я ничего не знаю, — сказал американец со смехом. — Итак, в путь!

Они пошли.

И в самом деле, от того ли, что он собрался с силами, или, что еще вероятнее, сила воли помогала ему сопротивляться боли, только Сэмюэль выступал довольно бодро.

— Смею ли вас просить об оказании мне одной милости? — внезапно сказал Джордж, останавливаясь при выходе из ущелья.

— Какой милости, друг мой?

— Никому не говорите о нашей встрече. Я не желаю, чтобы мое присутствие здесь было кому-нибудь известно.

— Вы серьезно этого хотите?

— Совершенно серьезно.

— В таком случае будьте спокойны. Никто ни слова не услышит о нашей встрече. Никто не узнает о том, что произошло. Э-э! Да чего лучше, я придумаю хорошенькую историю, как это удается некоторым скрытным людям, да обморочу всех. Ведь это, должно быть, не сложная штука, как вы думаете, Джордж?

— Благодарствуйте и прощайте, старый друг! — сказал молодой человек, несколько смущенный.

— Не прощайте, а до свидания! — возразил американец, дружески протягивая ему руку.

Крепко пожав друг другу руки, они расстались. Сэмюэль Диксон углубился вглубь ущелья, а Джордж Клинтон медленно повернул в долину.

ГЛАВА VIII. Каким образом Джордж Диксон стал неожиданным хозяином Оленьей долины

Сэмюэль Диксон продолжал свой путь довольно бодрой поступью, опираясь на ружье, но вскоре ему пришлось убедиться, что он чересчур понадеялся на свои силы; он был вынужден сознаться самому себе, что если мужество и энергия в некоторых случаях всемогущие помощники, то бывают и такие обстоятельства, когда и этого недостаточно, когда эти качества не столько полезны, сколько вредны. В сущности, опыт доказал ему, что эта задача весьма трудна: на протяжении двух миль тащиться с ношей в восемьдесят фунтов по непроходимым дорогам человеку с помятыми в буквальном смысле слова костями после жестокого падения с двенадцатифутовой высоты.