Миссия в Молокин - [11]

Главный вход в пирамиду представлял собой еще одно устройство с двойными дверями, и климат поддерживался на уровне, достаточном для общения транов и людей. Эта секция оказалась меньше тех, что они до этого встречали, да это было и логично. Транам не было особой нужды приходить сюда, поскольку все дела, связанные с торговлей и коммерцией, решались в порту.

Внутри, в круглом вестибюле, в воздухе светилось небольшое табло-указатель. Офис комиссара был расположен на третьем этаже. Им пришлось ждать очереди у маленького лифта.

Оказавшись наверху, они обнаружили, что офис Комиссара и был всем третьим этажом. Прямо из лифта они вышли в оживленные рабочие кабинеты, занятые в основном большими машинами и двумя невысокими людьми — мужчиной и женщиной. Больше никого не было видно.

Первое впечатление Этана о чрезмерной украшенности здания только усилилось, когда он увидел ковер. Один брошенный взгляд показал его натренированному глазу, что это крайне дорогой материал — импортный, возможно, из Мантиса или, может быть, из Длинного Туннеля. Генетические манипуляции произвели натуральный материал, который на вид и ощупь походил на стекло, обладал упругостью резины и прочностью дилионита. В результате получилось напольное покрытие с приятным ароматом и на редкость жизнерадостной окраской. Это явно стоило очень дорого. И, хотя он не очень-то хорошо был знаком с основными направлениями дипломатических закупок, он как-то не думал, что ткань вердидион была стандартным украшением для офисов мелких чиновников в отдаленных мирах, пусть это и офис самого постоянного комиссара.

Молодой человек, выглядевший так, словно ему бы не помешала дюжина хороших обедов, занимал стол, ближайший к лифту. Его пальцы танцевали по клавиатурам и панелям управления с хорошо контролируемой ловкостью.

Этан поднял глаза к потолку и увидел мозаику, которую и ожидал там увидеть. Четыре круга одинакового размера сходились, образуя грубый квадрат. Два ближайших к ним круга были помечены стилизованным изображением континентов, показывающих оба полушария Земли. Рядом с этими находились еще два, также содержащие карты. На них были представлены полушария Хивехома, привычного мира обитания насекомовидных итанов — партнеров человечества по Содружеству.

Между четырьмя большими кругами, в центре, касаясь их, находился еще один, меньший круг. Вертикально поставленные песочные часы голубого цвета, символизирующие Землю, пересекались с горизонтально расположенными такими же песочными часами, но ярко-зелеными, символизирующими Хивехом. Вместе они образовывали форму древнего Мальтийского креста и там, где они пересекались, краски переходили в аквамариновый цвет, признанный цвет объединенной Церкви. Но, поскольку это была организация Содружества, а не Церкви, крест был помещен на алом фоне цвета Содружества.

Человек с соломенными волосами заметил их. Он повернулся, безразлично поприветствовал их, тогда как его руки продолжали сновать и мелькать, как если бы они жили сами по себе и действовали чуть ли не против воли их хозяина.

— Чем могу быть вам полезен, господа? — Его глаза слегка сузились, и он чуть более внимательно посмотрел на них. — Не думаю, что мы прежде встречались. — Он посмотрел на них как бы слегка неодобрительно. — А ведь мне казалось, что я знаю всех на окраине.

— Мы прибыли не по обычным каналам, — сказал Септембер.

Этан попытался заговорить с важностью:

— Мы бы хотели видеть Постоянного Комиссара.

Это не произвело на человека никакого впечатления.

— По какому вопросу? — Он спрашивал Этана, но смотрел на Септембера.

Этан подумал с минуту:

— По вопросу возможных кризисных обстоятельств, связанных с делами местного населения.

— Обстоятельств? Какого рода? Вы из команды ксенологов? — Его рука отбросила назад прямые светлые волосы, потерла кончик маленького острого носика, опустилась потянуть ворот рубашки и снова поднялась, чтобы отбросить с другой стороны непослушные волосы.

Собственно говоря, не нос у него зудел и не волосы, а мозг, до которого он не мог добраться. И потому, как и многие, он потирал части тела, не имеющие ничего общего с причиной его состояния.

— Мы бы предпочли рассказать об этом самому комиссару, — сказал Этан, изо всех сил стараясь не выглядеть не расположенным к сотрудничеству.

— Вы записаны на прием? Я не припомню, чтобы сегодня днем кто-нибудь был записан на прием.

— Ты — блаженный! — фыркнула женщина за другим столом, подав голос в первый раз. Она была полновата и выглядела чуть старше Септембера. Похоже было, что коллега раздражал ее. — Если они здесь не бывали, так, должно быть, они прибыли на том большом туземном корабле. — Соломенный человек никак не отреагировал на это. — Ты что, не слышал об этом?

— Я провел последние несколько дней за своим столом, Эвлали. Ты же прекрасно знаешь, что я не прислушиваюсь к портовым сплетням.

— Неудивительно, что ты никогда ничего не знаешь, — вздохнула она. — Что бы они ни сказали, это может оказаться очень важным. Один факт, что они здесь впервые.

— О'кей, — с сомнением ответил молодой человек. — Думаю, они могут повидать Трелла. Но я не нарушу процедуру.