Миссис Бреникен - [27]

Всю последнюю неделю июня жизнь миссис Бреникен в Проспект-хаус шла своим чередом. Благодаря хорошему уходу Долли окрепла физически, равно как и морально. Мистер Эндрю чувствовал себя все в большем затруднении, когда она забрасывала его вопросами, на которые нельзя было отвечать. Двадцать третьего числа пополудни он явился к ней, чтобы вручить крупную сумму денег и дать отчет о ее состоянии, которое в виде ценных бумаг было помещено в «Консолидейтед Нэшнл Бэнк» в Сан-Диего.

В тот день миссис Бреникен весьма равнодушно отнеслась к тому, о чем толковал ей мистер Уильям Эндрю. Долли слушала его вполуха. Она могла говорить только о Джоне и думать только о нем: «Что? По-прежнему ни одного письма?!» Это тревожило ее до крайности! Как могло быть, что дом Эндрю не получил даже телеграммы о прибытии «Франклина» в Индию?

Судовладелец попытался успокоить Долли, сказав, что недавно отправил телеграммы в Калькутту и со дня на день получит ответ. В общем, хотя ему и удалось несколько отвлечь ее мысли, Долли все же вызвала его на разговор, особенно его смутивший.

— Мистер Эндрю, есть один человек, о котором я с вами еще не говорила… Тот самый, что спас меня и не смог спасти моего бедного мальчика… Тот моряк…

— Тот моряк? — переспросил мистер Уильям Эндрю, явно растерявшись.

— Да… тот храбрый человек… которому я обязана жизнью… Его вознаградили?…

— Конечно, Долли.

— А он сейчас в Сан-Диего, мистер Эндрю?…

— Нет, милая моя Долли… Я слышал, что он опять ушел в море…

И это было правдой; оставив работу в бухте, Доллин спаситель много раз участвовал в торговых кампаниях и теперь снова находился в плавании.

— Но можете ли вы мне сказать хотя бы, как его зовут?

— Его зовут Зак Френ.

— Зак Френ?… Хорошо!… Благодарю вас, мистер Эндрю! — ответила Долли.

Больше она не расспрашивала о моряке. Но с этого дня Зак Френ не выходил у нее из головы,— отныне в ее памяти он неразрывно связался с катастрофой, происшедшей в бухте Сан-Диего. Когда будет можно, Долли разыщет этого Зака Френа, который, как предполагала она, только несколько недель назад ушел в море; вероятно, он нанялся на судно, приписанное к порту Сан-Диего… Оно вернется через полгода-год, и тогда (конечно, «Франклин» придет раньше) Джон согласится с ее намерением отблагодарить Зака Френа… Да! Джон скоро приведет домой «Франклин», сложит с себя обязанности капитана, и они больше никогда не разлучатся друг с другом!… «И зачем понадобилось, чтобы в этот день наши поцелуи были с горьким привкусом слез!» — думала Долли.

Глава IX ОТКРЫТИЯ

Надо сказать, что мистер Уильям Эндрю одновременно желал и страшился того разговора с миссис Бреникен, во время которого она должна будет узнать о безвозвратном исчезновении «Франклина», гибели его команды и капитана — гибели, в которой уже никто в Сан-Диего не сомневался. Выдержит ли ее однажды уже пошатнувшийся разум этот новый удар? Хотя с отплытия Джона прошло четыре года, известие воспримется ею так, словно он умер только вчера! Время, миновавшее с той поры и вылечившее столько людского горя, направило свой целительный бег мимо нее!

Пока миссис Бреникен будет оставаться в Проспект-хаус, можно надеяться, что никакой бестактности в отношении нее не будет допущено. Мистер Уильям Эндрю и доктор Брамли из осторожности воспрепятствовали проникновению в шале писем и газет. Однако Долли чувствовала себя достаточно окрепшей, чтобы выходить из дому, поэтому нужно было отбросить всякие колебания и, как было условлено, в ближайшее время сообщить Долли о том, что не стоит больше, надеяться на возвращение «Франклина».

И действительно, после визита мистера Уильяма Эндрю миссис Бреникен решилась-таки выйти из дому, не предупредив об этом ухаживающих за ней женщин, которые предприняли бы все, чтобы отговорить ее от такого поступка. Если сам по себе выход из дому не представлял никакой опасности для Доллиного здоровья, он мог привести к плачевным результатам в том случае, если бы по какой-нибудь случайности Долли узнала правду, не будучи заранее к ней подготовлена.

Покидая Проспект-хаус, миссис Бреникен задалась целью порасспросить о Заке Френе. С тех пор как она узнала имя этого моряка, одна мысль не давала ей покоя: «Конечно, о нем позаботились,— говорила себе Долли,— дали денег… Потом Зак Френ ушел в плавание, пять или шесть недель тому назад… Но у него, возможно, есть семья — жена, дети… наверняка люди бедные… Мой долг — пойти к ним, оказать помощь, обеспечить достаток! Я разыщу их и сделаю для них все, что должна сделать!»

Если бы миссис Бреникен спросила по этому поводу совета у мистера Уильяма Эндрю, смог бы он отговорить ее от проявления признательности и милосердия?

Двадцать первого июня около девяти часов утра Долли вышла из дому. Никто не заметил ее ухода. Одета она была в траур — траур по ребенку, погибшему, по ее представлениям, только два месяца назад. Не без сильного волнения ступила она за калитку небольшого сада — одна, чего с ней давно уже не случалось. Погода была хорошей, в эти первые недели калифорнийского лета уже установилась сильная жара, смягчаемая все же легким ветерком с океана.