Миссионер - [15]
Аполлон сел, привычным жестом закинул щиколотку одной ноги на колено другой.
– А что она, какая-то особенная? Коррида она и есть коррида, хоть на Марсе.
По лицу Фрэнка было видно, что его, начавшее, было, падать, настроение улучшается. Он улыбнулся и сказал:
– А вот тут ты, Пол, ошибаешься! В Коста-Рике она, действительно, особенная. Вот скажи мне, как перевести с испанского слово "коррида"?
– Ну, если дословно, то – "беготня".
– Вот! – Фрэнк обрадованно хлопнул ладонью по колену. – Коррида де торос – беготня быков! Заметь, не бой, а именно беготня. В Коста-Рике, Пол, быков не убивают! У них там изначальный смысл корриды сохранён – беготня, и никакого кровопускания! И каждый желающий может выйти на арену и подразнить 650-килограммового торо. Костариканцы гордятся своей гуманной корридой…
– Ладно, Фрэнк, – Аполлон сделал нетерпеливый жест рукой, – спасибо, что просветил… Так чтС, паковать чемодан?
– Пакуй! Завтра вылетаешь в Сан-Хосе.
У Аполлона отвисла челюсть. Он попытался что-то сказать, но только открывал и закрывал беззвучно рот. Торопливо наполнил из стоявшей на столе бутылки минералки стакан, и тут же осушил его.
– Повтори, что ты сказал, Фрэнк!
– Да не кипятись ты, Пол, – в успокаивающем тоне, которым вещал редактор, сквозили нотки некоей вины. – В Россию всегда успеешь. А в Сан-Хосе послезавтра последнее представление – у них коррида только на рождественские и новогодние праздники. Мне некого послать, кроме тебя – никто у нас не владеет так испанским…
– А Сеси? – Аполлон задыхался от возмущения. – Да она почти что оттуда родом!
Фрэнк как-то злорадно улыбнулся.
– Слышу слова истинного джентльмена! – в голосе Фрэнка на этот раз слышалась издёвка. – Кабальеро! Ты что, хочешь, чтобы Сеси поддел на рога бык? Или затоптал бедняжку? К тому же у Сеси узкая специализация – криминал. А ты – специалист широкого профиля.
Аполлон недоумённо воззрился на редактора, который между тем продолжал свою пафосную тираду:
– Ты знаешь мои методы, Пол. Да это просто закон, который обязан выполнять каждый журналист: для того, чтобы репортаж получился наиболее правдоподобным и интересным, нужно быть в гуще событий!
– Так ты, что, хочешь, чтобы я бегал у быка перед носом по арене? – Аполлон побледнел.
– А ты как думал?! Там все бегают…
Аполлон снова наполнил стакан минералкой и осушил его залпом. Слышно было, как зубы оперативно проклацали по стеклу.
– Фрэнк, да я при одном только виде коровьих рогов теряю сознание! С детства!
– Жить захочешь – не потеряешь, – назидательно произнёс редактор.
Аполлон в возмущении махнул рукой:
– Слушай, Фрэнк, сдалась тебе эта коррида! На ней что, свет клином сошёлся? Что, мало на свете других новостей?
Фрэнк укоризненно покачал головой:
– Ага… Если так рассуждать, то вообще надо прикрыть все газеты… Вот ты, можно сказать, впитавший корриду с молоком матери, и то не знаешь, какая она в Коста-Рике. Ты представляешь, какой фурор произведёт твоя статья?! И на первой полосе – фотопортрет разъярённого быка в натуральную величину! – Фрэнк улыбнулся и очертил пальцами рамочку предполагаемого портрета. – Да наш тираж сразу подскочит раза в три!
Аполлон нервно передёрнулся.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что я должен буду бегать перед быком с фотоаппаратом и просить его улыбнуться?
– А ты как думал?! Да ты не бойся, – голос Фрэнка снова звучал успокаивающе, – я дам тебе свой фотоаппарат. Во всём Бостоне не найдёшь лучше: великолепная камера! Как ты там любишь говорить на своём русско-испанском папьяменто: прСблем серо?
Фрэнк открыл верхний ящик стола, достал оттуда фотоаппарат.
Аполлон обречённо вздохнул:
– ПроблИм серо… Да какой, к чёрту, ноль проблем! Я же тебе говорю: я коров боюсь… – внезапно его лицо просветлилось. – Ладно, Фрэнк, договорились… А по возвращении из Сан-Хосе меня уже будет ждать билет в Москву?
Фрэнк снова откинулся в кресле, изучающе, с каким-то налётом вины, посмотрел на Аполлона.
– Видишь ли, Пол… Тут такая штука… Руководство решило открыть корпункт в Мехико. На всю Центральную Америку. Мы уже можем себе это позволить. Твоя кандидатура самая подходящая.
Аполлон возмущённо тыкнул в нос Фрэнку фигу:
– Вот уж дудки! Пусть туда едет Сеси! Там ей быка дразнить не надо будет! И у неё там бабка живёт, сэкономите на гостинице.
Фрэнк отстранил фигу Аполлона от своего носа и тоном, не терпящим возражения, сказал:
– Пол, если тебя гонять в Сан-Хосе из-за какой-то паршивой корриды, не будет никакой экономии. Завтра ты летишь в Сан-Хосе, а оттуда – в Мехико! На год! А ты как думал?! Всё! Разговор окончен! Ты радоваться должен такому повышению, а ты ещё кочевряжишься!.. Поздравляю с новым назначением! Проблем серо!
Аполлон негодующе посмотрел на редактора, затем резко повернулся и направился к двери.
Фрэнк протянул вслед ему фотоаппарат:
– Пол, возьми камеру, – в его голосе снова сквозили виноватые нотки.
Аполлон вышел из конторки, так хлопнув дверью, что затряслась как в лихорадке стеклянная перегородка.
Обычным временем и обычным местом для встречи с Сесилией был последний сеанс в кинотеатре. Аполлон, зная пристрастие горячей латинской чикиты к минету, всегда оставлял её на десерт. После первых двух, всегда бурных, встреч с Линдой и Мери встреча с Сесилией была просто манной небесной.
Альтернативным источникам энергии нет альтернативы.Том Свонтон, сын и компаньон главы фирмы, занимающейся разработкой, строительством и введением в строй альтернативных электростанций, работающих на возобновляемых источниках энергии, получает известие о несчастном случае, произошедшем с его отцом под Киевом…
Это просто воспоминания белой офисной ни разу не героической мыши, совершенно неожиданно для себя попавшей на войну. Форма психотерапии посттравматического синдрома, наверное. Здесь будет очень мало огня, крови и грязи - не потому что их было мало на самом деле, а потому что я не хочу о них помнить. Я хочу помнить, что мы были живыми, что мы смеялись, хулиганили, смотрели на звезды, нарушали все возможные уставы, купались в теплых реках и гладили котов... Когда-нибудь, да уже сейчас, из нас попытаются сделать героических героев с квадратными кирпичными героическими челюстями.
═══════ Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Проснуться в чужом мире. И нет ни воспоминаний, ни даже собственного имени. Потеряться между мирами, настоящим, жестоким и другим, что является по ночам обрывками чужой жизни. Найти себя, обрести собственное лицо, что как тысяча масок, не сломаться под ударами судьбы. Это история о приключениях, жадности, дружбе и предательстве. О бессильных магах и силе человеческой души. О любви к самому главному — жизни.
Ну почему именно в этом году, как раз когда мне выпал жребий невесту дракона изображать, он решил-таки, что девушка ему в хозяйстве очень даже сгодится? Двести лет не нужна была, а теперь вдруг понадобилась. И унёс, да… Правда, версию с невестой высмеял, сказал, что моя забота – корову доить и детей его нянчить. А как их нянчить-то, они ж сами, поди, больше, чем та корова будут? Ладно, долетим – посмотрим… Предупреждение: Это сказка. Добрая и жизнеутверждающая. Если кто-то хочет много экшена и эротики – вам не сюда.