Мисс Грейнджер? Продолжение истории - [25]

— А? Ах это. Поппи, мне показалось, что этот шрам может негативно влиять и привести к ухудшению зрения Гарри. Темные проклятья — коварная вещь. Рад, что мои опасения не подтвердились.

— Зрение у него хуже не стало. И он, наконец — то, подобрал себе нормальные очки, — согласилась колдомедик.

— Да — да. Это замечательно. Спасибо за помощь, Поппи, я пойду, — директор воспользовался камином и вернулся в свой кабинет.

Выйдя из камина, директор постоял несколько секунд, а потом прошел к книжным полкам. Отодвинув одну из них, он открыл небольшой бар. С сомнением, он взглянул на бутылку лучшей медовухи. Она стояла явно не для такого случая. Дамблдор перевел взгляд на бутылку огденского и поморщился. Он слишком бородат, чтобы выдыхать струи пламени после каждого глотка. Пусть молодежь развлекается. Наконец, запустив руку поглубже, он достал початую бутылку «Джонни Уокера». Абсолютно маггловского. Альбус Дамблдор попытался припомнить, когда же он ее открыл? В сорок шестом? В пятидесятом? Давно, в общем. Впрочем, сколько бы виски не простояло под чарами стазиса, хуже оно не стало.

Вернувшись за стол и усевшись в кресло, директор мановением руки трансфигурировал из воздуха стакан, куда и налил виски на три пальца. Затем подумал и щелкнул пальцами. В стакан упало два кубика льда. Иногда есть преимущества в том, чтобы быть Великим магом.

Сделав большой глоток, Дамблдор прикрыл глаза, прислушиваясь к полузабытым ощущением. Виски ухнуло в желудок, а по венам стало разливаться приятное тепло. Да, давно он не пил виски. Что делать, медики запретили… Как там Поппи сказала? «Альбус, магия, конечно, может многое, но и она не всесильна. В твои годы нужно следить за своим здоровьем. Режим, диета, никакого алкоголя!», вроде бы так. Дамблдор тяжело вздохнул. Возраст, да. Это в молодости они с Геллертом могли пить ночь напролет, обсуждая свои грандиозные планы, заснуть под утро, а проснувшись — продолжить разговор, как ни в чем ни бывало.

Директор встрепенулся. Не время для воспоминаний. Сделав еще один глоток, он тихо сказал:

— Знаешь, Фоукс, неудобно как — то с Поттером получилось…

Феникс лишь вяло мотнул головой. Он выглядел старым и больным. Похоже, нового его перерождения ждать оставалось недолго.

Директор задумался. Как кто — то смог удалить хоркрукс из мальчика? И кто этот кто — то? Впрочем, ответ на второй вопрос был достаточно очевиден. Патилы, конечно. Раджнеш Патил кровно заинтересован в благополучии Гарри, учитывая его помолвку с Парвати. Мальчика он возил в Индию. Там у Патила множество родни. Вероятно, там и обнаружили наличие хоркрукса в шраме. Может специально искали что — то такое, а скорее всего, просто решили позаботиться о здоровье будущего зятя. А вот как они извлекли хоркрукс? Хотя… Индия всегда была страной загадок. Индийские маги хранят множество тайн, неизвестных европейцам. И этими тайнами они с посторонними не спешат делиться. А вот для, практически, члена семьи, они могли и поискать древние ритуалы в семейных библиотеках. И, похоже, нашли. И успешно ритуал провели. Впрочем, сильных магов среди индусов хватает.

Альбус Дамблдор тяжело вздохнул. Естественно, подробностей он не узнает. Если мальчика заставили дать магический обет, то у Раджнеша что — то спрашивать тем более бессмысленно. Можно сделать только хуже, настроить его против себя. Мол, знал о проблеме, но не предупредил…

Директор покачал головой. Что толку было предупреждать, если способ извлечения хоркрукса был неизвестен? Альбус был уверен, что это невозможно. Но… Лишнее подтверждение тому, что никто не может знать всего. Магия действительно многогранна. И маги в других странах могут хранить удивительные секреты. А ведь он, в свое время, в молодости, хотел отправиться в путешествие. Хотел изучать знания магов из других частей света. Но не сложилось. Сначала отец попал в Азкабан, и Альбусу пришлось взвалить на себя заботу о семье. Потом он стал профессором Хогвартса, и свободного времени стало очень мало. Потом эта история с Геллертом, потом Альбус стал директором, главой Визенгамота — тут уж вообще не минуты покоя. А вот Том попутешествовал, и многое для себя почерпнул, как видно.

И что теперь делать? Все планы потеряли смысл. Мальчику, очевидно, теперь нет никакой надобности жертвовать собой. С Томом — то он, конечно, все равно встретится. И из — за пророчества, и из — за одержимости Тома идеей уничтожить Поттера. Но как теперь все пойдет? Абсолютно непредсказуемо. Придется придумать что — то новое. Может и вправду позаниматься с мальчиком? Или не стоит?

Директор задумчиво посмотрел на опустевший стакан, плеснул в него еще на два пальца и решительно закрыл бутылку. Хватит. Сделав глоток, Дамблдор поймал себя на мысли о том, что сейчас не отказался бы закурить. Но табака в пределах досягаемости не наблюдалось. Курить Поппи тоже запретила. А ведь когда — то он любил раскурить трубку и пускать в воздух колечки дыма. Обычно они скапливались в углу, у портрета Финеаса Блэка. Того это неимоверно раздражало, и бывший директор Хогвартса всегда демонстративно уходил с картины. Альбуса это веселило. Внезапно вспомнилось, как однажды Лили, тогда еще Эванс, зашла к директору с каким — то школьным вопросом и застала его с трубкой. Посмотрев на летающие по кабинету дымные кольца, девушка сказала, что директор Дамблдор очень похож на Гэндальфа. Только шляпа другая. И кто такой этот Гэндальф? Альбус так и не спросил тогда…