Мишель в «Хижине шерифа» - [22]

Внезапно у него возникла мысль.

– Ваш клиент, наверное, оставил свою фамилию?

– Фамилию? Да, конечно… Подождите… – Мастер почесал нос, затем разочарованно воскликнул: – Увы! Она была на конверте, который я отдал! Я не храню фамилии клиентов, и…

– А как он выглядел? Вы могли бы его узнать? Это был цыган?

– Цыган? Кто его знает… все может быть. Это был мужчина… такой, обычный, ну да, самый обычный мужчина. К сожалению, я плохой физиономист и… немного рассеян. Нет, ничем не могу быть вам полезен…

У Мишеля внутри все кипело, но он притворялся невозмутимым.

– Я хочу купить эти снимки.

– Но… это противоречит принципам моей профессии, молодой человек! – возразил фотограф. – Вы сказали, три первых снимка – ваши. Охотно вам верю. Но остальные?…

Мишель почувствовал, как кровь бросилась ему в голову. Конечно, нерешительность мастера была естественной, но ему требовались эти снимки. Вдруг он припомнил одну деталь. Достав из бумажника сложенный листок, он протянул его фотографу.

– Эту расписку мне дали в полиции, когда я оставил там заявление о краже. Вам этого достаточно?

Мужчина поправил очки и пробежал бумагу глазами. /

– Так… Мишель Терэ… заявление о краже фотоаппарата «Фота», тип два… оценочная стоимость… Номер серии… – Фотограф поднял очки на лоб. – Вы знаете номер серии? – удивился он. – Редкая предусмотрительность!

– Мне так посоветовал продавец. По-моему, он нужен для декларации при поездках за границу, чтобы на обратном пути не было неприятностей на таможне. А в случае пропажи – лишняя примета!

– Ладно, вы меня убедили, мой юный друг, окончательно убедили. Думаю, я не погрешу против профессионального долга, если отдам вам снимки. И по самой сходной цене!

Мишель расплатился и быстро удалился – подальше от этого болтуна и придиры.

Сердце у мальчика ныло и щемило: его дружбу предали. Как теперь верить открытому взгляду, выражению оскорбленного достоинства?

Если даже Жан и Нур не имели отношения к краже фотоаппарата, они наверняка опознали беглецов, которых якобы преследовали. Значит, Артур не ошибся. Незнакомцы действительно направлялись к цыганскому лагерю, там было их убежище, их логово!

Оказавшись на улице, Мишель заколебался. Ему было настолько больно, словно ножом полоснули по сердцу. Прежде чем встречаться с Галлин, надо было успокоиться, прийти в себя.

«Как тут ни верти, она все равно узнает правду», – пронеслось у него в голове.

Парень медленно брел по улице, глубоко дыша и через силу улыбаясь, чтобы вернуть лицу обычное выражение, уничтожить следы волнения. В руке он машинально сжимал белый конверт со снимками, которые фотограф разрезал с помощью специальной машинки. Наконец он вышел на площадь и отыскал машину Галлин. Девушка еще не вернулась. При виде хорошо знакомого здания с надписью

«Полиция» у Мишеля мелькнуло желание бежать, уехать из этого города, из этих мест.

«Неужели мне придется давать показания против Жана и Нура? – спрашивал он себя. – А Карум Старший, он что, не замечает, что творится у него под носом?»

Чтобы убить время, Мишель облокотился о машину и стал в очередной раз рассматривать фотографии. Ему бросилось в глаза, что все они сделаны в одно и то же время и практически без всякой подготовки, шаляй-валяй. Создавалось такое впечатление, будто людям на снимках, а именно цыганам, даже в голову не приходит, что они кому-то позируют.

«Моему вору не хотелось, чтобы в таборе пронюхали про аппарат».

Мишель сознавал, что цепляется за малейшую деталь, лишь бы оправдать тех, кого он считал своими друзьями.

Он спрятал снимки в конверт и тут заметил Галлин, хмурую, с вытянувшимся лицом. Подойдя к мальчику, девушка выдавила из себя улыбку.

– Ну как фотографии, хорошо получились? – спросила она.

В вопросе прозвучала невольная ирония. Мишель был бы счастлив, если бы фотографии вообще не получились, лишь бы избавиться от этой чудовищной убежденности!

По всем правилам вежливости требовалось показать снимки девушке, но он предпочел выждать.

– Так себе, – увильнул он от ответа. – А вы все сделали?

– Да… Их нигде нет…

– Скоро все выяснится.

– Вы это искренне? Я уже все перебрала, ничего не могу придумать дельного. – И тут, без всякого перехода, девушка воскликнула: – Кстати, откуда взялись фотографии?! Разве аппарат не украли? Может, у ваших друзей есть другой?

– Да нет… Это старая пленка.

Мишелю нелегко далась эта полуправда-полуложь, но он не хотел окончательно расстраивать девушку, и так встревоженную загадочным исчезновением своих друзей.

– Господи, только бы Жан появился до воскресенья. Он же участвует в королевских скачках, дед так на него надеется! Вот увидите, он будет звездой арены! Это великолепный наездник!

Мишель обратил внимание, что, несмотря на свои сомнения, Галлин произнесла «вот увидите»– в глубине души она верила в возвращение Жана и его брата.

Уже некоторое время Мишель машинально косился на объявление, вывешенное на стене полицейского участка. На глаза ему попался заголовок «Найденные вещи».

Вдруг, к изумлению девушки, Мишель кинулся к объявлению. Он читал и не верил своим глазам: фотоаппарат «Фота», тип два.

– Мой аппарат!