Миры Роджера Желязны. Том 4 - [30]

Итак, я шел за ним до самого обеда. Огонек вежливо ждал, пока я покончу с едой. Так же он поступил и вечером, во время ужина.

Однако вскоре огонек вновь изменил линию поведения. Он отплыл куда-то влево и исчез. Я остановился и с минуту стоял неподвижно, так как успел привыкнуть к нему. Может, кто-то предполагал, что у меня уже выработался условный рефлекс и я невольно последую за ним, отклоняясь от выбранного направления? Что ж, не исключено.

Я подумал, как далеко завел бы он меня, представь я ему эту возможность.

Тем не менее, решив рискнуть, я расстегнул кобуру и стал ждать повторного приглашения. Никто не помешает мне повернуть обратно минут через двадцать, если не произойдет ничего интересного.

Вскоре огонек появился и повторил свой трюк. Я последовал за ним. Он парил впереди, время от времени замирая, чтобы подождать меня.

Минут через пять заморосил мелкий дождик. Хотя стало еще темнее, я все ясно видел без фонарика. Скоро я промок насквозь и, дрожа от холода, тихо ругался.

Примерно через полмили, когда стало еще холоднее, а чувство присутствия чего-то чуждого усилилось, я остался в одиночестве. Огонек исчез. Я терпеливо ждал, однако он не возвращался.

Я осторожно вернулся на то место, где видел его в последний раз, с пистолетом в руке, настороженный и готовый ко всему.

Я случайно задел сухой сук, и тот с треском сломался.

— Стой! Ради Бога, не надо!

Я бросился на землю и откатился в сторону.

Крик раздался откуда-то справа, примерно с расстояния двадцати футов от меня.

Крик? Кричал ли кто-то на самом деле или это продукт моего воспаленного разума? Я не знал.

Вдруг кто-то всхлипнул, причем так тихо, что я не смог точно определить источник звука. Я медленно осмотрелся, но никого не заметил.

— Кто здесь? — негромко спросил я, чтобы мое местоположение было так же сложно определить.

Молчание. Однако всхлипывания не прекратились. Я попробовал мысленно коснуться незнакомца, но не ощутил ничего, кроме боли и растерянности.

— Кто здесь?

И снова тишина.

Затем чей-то голос произнес:

— Фрэнк?

Теперь уже замолчал я. Но, выждав с минуту, решил все-таки назвать себя.

— Помоги мне, — застонал голос.

— Кто ты? Где ты?

— Здесь…

Когда я понял, кто это, мурашки побежали у меня по спине, а рука сама сжала рукоять бластера.

— Данго! Данго-Нож!

Теперь я понял, что произошло, но никак не мог собраться духом и включить фонарь, чтобы хорошенько все разглядеть. Хотя в этом уже не было необходимости — именно в этот момент мой блуждающий огонек решил вернуться.

Он проплыл мимо меня, поднимаясь все выше и разгораясь все ярче, пока наконец не замер на высоте пятнадцати или двадцати футов, сияя, как сигнальная ракета. Прямо под ним стоял Данго. У него не было выбора, он мог только стоять.

Корни держали его на месте…

Его худое треугольное лицо обрамляла длинная черная борода, пряди волос неразрывно переплелись с ветками и листьями. Глаза у него были ввалившиеся и измученные. В стволе, который являлся частью его тела, виднелись червоточины и дупла, а у подножия чернели следы кострища. Я видел, как со сломанной мной ветки капает кровь.

Я медленно поднялся на ноги.

— Данго… — начал я.

— Они грызут мои ноги! — простонал он.

— Извини, мне очень жаль. — Я опустил пистолет, едва не выронив его.

— Зачем он оживил меня?

— Потому что когда-то ты был моим другом, а потом — врагом, — ответил я. — Ты хорошо знал меня.

— Так все это из-за тебя? — Дерево затряслось, словно пытаясь дотянуться до меня.

Он принялся осыпать меня проклятиями, а я стоял и слушал, как кровь капает на землю, смешиваясь с каплями дождя.

Когда-то мы были партнерами в одном рискованном предприятии, но он попытался обмануть меня. Я выдвинул против него обвинения, и его выгнали. Потом он пытался убить меня. Я поместил его в больницу на Земле, и он погиб в автокатастрофе через неделю после выхода оттуда. Я знаю, что Данго без тени сомнения расправился бы со мной, если б его подпустили ко мне с ножом в руках. Но я лишил его этой возможности, устроив ему эту аварию, поскольку знал, что он не успокоится, пока не прирежет меня или сам не умрет. А я совсем не хотел, чтобы мне продырявили шкуру.

В мертвенно-белом свете блуждающего огонька Данго выглядел ужасно. С виду он напоминал мухомор, на котором горели глаза дикой кошки. Все зубы у него были выбиты, а на щеке гноилась глубокая рана. Затылок его сросся с деревом, плечи плавно переходили в ствол, а руки ему заменяли две большие ветви.

— Кто это сделал? — спросил я.

— Этот вонючий зеленый подонок, пейанец… Ничего не понимаю. Была авария, потом я вдруг оказался на этой планете…

— Я доберусь до него, — пообещал я. — Сейчас я как раз ищу его, а когда найду — убью, как бешеную собаку. Потом вытащу тебя…

— Нет! Не уходи!

— Иначе нельзя, Данго.

— Ты не понимаешь, как я страдаю, — сказал он. — Я не могу ждать… Пожалуйста.

— Всего лишь несколько дней, Данго.

— …А может, он расправится с тобой. Тогда я останусь здесь навсегда. Боже, как больно! Фрэнк, мне очень жаль, что я пытался обмануть тебя тогда. Поверь мне… Пожалуйста!

Я посмотрел вниз, на землю, затем вверх — на огонек, и поднял пистолет, но затем медленно опустил его.