Миры Роджера Желязны. Том 14 - [88]

Уэйд использовал все возможности оборудования, чтобы получить наилучшее качество изображения.

С минуту она смотрела на экран, проигрывая запись разговора с берсерком.

— Он лгал.

— В чем? — спросил Уэйд.

— Здесь, здесь и здесь, — показала она, отметив области в передней части берсерка. — И здесь. — Она отметила отрывок записи, где говорилось о вооружении.

В это время в кабину вошли Дорфи и Макфарланд.

— Он лгал, когда говорил, что у него есть только сверхоружие и что по отношению к нам это будет сверхубийство. Эти штуковины похожи на обычное вооружение.

— Я не понимаю, что вы говорите.

— Он, вероятно, может стрелять очень направленно, с высокой точностью, причиняя минимальные разрушения. Он мог бы поразить нас, не разрушив то, что его так заинтересовало.

— С чего бы ему лгать? — спросил Уэйд.

— Хотела бы я знать, — сказала она, покусывая ноготь.

Макфарланд откашлялся.

— Мы слышали переговоры, — начал он, — и мы обсудили их.

Уэйд повернул голову и посмотрел на него.

— Да?

— Мы думаем, что надо отдать ему то, что он хочет, и убираться восвояси.

— Вы верите в эту ловушку? Он расстреляет нас, как только мы отойдем.

— Я так не думаю, — сказал он. — Есть множество примеров такого поведения берсерков. У них действительно в программе заложена возможность классификации объектов как союзников, и они поступают именно так, если это приводит к намеченной цели.

— Дорфи, — спросил Уэйд, — ты передал сообщение на Корлано?

Дорфи кивнул.

— Хорошо. Если не считать других причин, то мы будем ждать ради Корлано. Нужно время, чтобы сюда добрались те небольшие устройства, о которых он говорил. Каждый час, проведенный в ожидании здесь, — это час, за который на Корлано могут укрепить оборону.

— Я знаю… — начал Дорфи.

— …но это несомненная смерть для нас, — продолжил Макфарланд. — Я, как и вы, хорошо отношусь к Корлано, но наша смерть им не поможет. Вы знаете, что планета защищена слабо. Выиграем ли мы какое-нибудь время или нет, они все равно погибнут.

— Этого нельзя сказать наверняка. В прошлом были случаи, когда очевидно слабые миры отражали очень мощные атаки. И даже берсерк сказал это — несколько наших жизней ничего не значат в сравнении со всем обитаемым миром.

— Ну, я рассматриваю вероятности, и мне не по душе становиться мучеником. Я был готов иметь дело с уголовным законодательством, но не со смертью.

— Что ты на это скажешь, Дорфи? — спросил Уэйд. Дорфи облизнул губы и отвел глаза в сторону.

— Я согласен с Макфарландом, — сказал он тихо. Уэйд повернулся к Джуне.

— Я за то, чтобы ждать.

— Таким образом, нас двое, — подвел итог Уэйд.

— У нее нет права голоса, — запротестовал Макфарланд. — Она всего лишь пассажир.

— Она тоже рискует жизнью, — ответил Уэйд. — У нее есть право.

— Она не хочет отдать берсерку эту проклятую машину! Она хочет сидеть здесь и играть с ней, в то время как все взорвется! Что она, в конце концов, теряет? Она все равно умирает и…

Уэйд зарычал и вскочил на ноги.

— Дискуссия окончена. Мы остаемся.

— Но в любом случае голоса разделились поровну.

— Я принимаю всю полноту власти и заявляю, что мы остаемся.

Макфарланд засмеялся:

— Всю полноту власти! Это вшивый контрабандный рейс, а не служба, где можно схлопотать разжалование, Уэйд. Ты не можешь командовать.

Уэйд дважды ударил его, в живот и в челюсть.

Макфарланд упал, сложился вдвое и стал ловить ртом воздух. Уэйд наблюдал за ним, оценивая его состояние. Если он встанет в течение десяти секунд, придется нелегко, решил он.

Но Макфарланд поднял руку только для того, чтобы потереть челюсть.

— Черт побери! — тихо сказал он и потряс головой. — Тебе не следовало делать этого, Уэйд.

— Я думаю, следовало. Макфарланд поднялся на одно колено.

— Ладно, принимай командование. Но я все-таки думаю, что ты делаешь большую ошибку.

— Я позову тебя в следующий раз, когда будет что обсуждать, — сказал Уэйд.

Дорфи потянулся было помочь Макфарланду, но тот протестующе поднял руку.

Уэйд бросил беглый взгляд на Джуну. Она выглядела бледнее, чем обычно, ее глаза сверкали. Она стояла перед люком, как бы охраняя проход.

— Я собираюсь принять душ и лечь, — сказал Макфарланд.

— Хорошо.

Джуна прошла вперед, как только двое покинули помещение. Она ухватилась за руку Уэйда.

— Он лжет, — снова тихо сказала она. — Вы понимаете? Он мог бы расстрелять нас и получить машину, но он не хочет этого.

— Нет, — сказал Уэйд. — Я не понимаю.

— Похоже, он боится этой вещи.

— Берсерки не знают страха.

— Ну конечно. Я все очеловечиваю. Как будто существует что-то, что сдерживает его. Я думаю, мы имеем дело с чем-то очень специфическим, представляющим необычную проблему для берсерка.

— Что бы это могло быть?

— Я не знаю. Можно попробовать найти какой-нибудь выход, но у меня мало времени. Уклоняйтесь от ответа как можно дольше.

Он кивнул и сел. Его сердце стучало как у загнанной лошади.

— Вы сказали, что почти половина его памяти повреждена.

— Это только догадка, но, видимо, так. Я попытаюсь восстановить ее.

— Как?

Она подошла к компьютеру.

— Я собираюсь подвергнуть то, что осталось, сверхбыстрому винеровскому анализу. Это мощнейший нелинейный метод для обращения с таким необычайно высоким уровнем шума. Но может оказаться, что для такой системы нужно сделать очень объемные вычисления. Я не знаю, сколько на это потребуется времени и даже выполнима ли эта работа. — Грустные нотки послышались в ее голосе. — Но у нас есть шанс восстановить утраченное. Вот почему мне нужно по возможности больше времени, — закончила она.