Миры Роджера Желязны. Том 12 - [91]
Через секунду в хвост ударил следующий вагон. «После такого удара его, наверное, не восстановить», — подумал Сейдж. Дисплей мигнул и померк.
Сейдж знал, что у пассажиров наверняка есть травмы: пробитые головы, ссадины на коленях и локтях, поврежденные легкие. Возможно, один или два человека скончались от сердечного приступа. Но все могло быть куда хуже, сказал себе Сейдж, если бы разбитые вагоны с людьми покатились по равнине. Ведь то же самое случается, когда на такой скорости падает летящий на малой высоте самолет, а разве магнитно-левитационный поезд на него не похож?
Сегодня утром Бог смилостивился над ними.
Удар
Вращение
Установка
Запирание
Уитни-центр, округ Тулар, штат Калифорния,
22 марта, 9.17 местного времени.
На глубине пять тысяч метров в гранитной толще гор Сьерра-Невады продолжался обычный процесс запуска керамических снарядов с грузами из зала сборки. В это же время наверху, находясь в своем кабинете и наблюдая за разворачивающимся действием, руководитель полетов Наоми Рао, управляющая пусковым комплексом космодрома Уитни-центр, отчитывала одного из операторов ночной смены.
— Так что насчет «небольшой нестабильности»? — спросила она, показывая оператору план запусков на утро.
— Да то и есть, — не отводя глаз, спокойно ответил Стивен Гилед. — Видеокамерой на высотах пять и шесть километров зафиксировано дрожание груза при прохождении. Это случилось, вообще говоря, дважды. Первый раз во время запуска в семь шестнадцать, и второй раз — в семь сорок два.
— Сдвиг груза?
— Нет, это было больше похоже на однократный тяжелый удар внутри корпуса, по мере наращивания ускорения. Напоминает сдвиги в плазменном конверте. Вы можете посмотреть повтор…
— Давай посмотрим, — кивнула Рао.
Она повернулась к одному из терминалов и извлекла архивные файлы по запускам. Правовой кибер центра сохранял файлы в течение трех дней, а потом, если грузы достигали стабильной орбиты и никто не жаловался на разбитые вещи, стирал их из памяти.
— Кто заказчик? — спросила Наоми. Компьютер мог, конечно, выдать ей все данные, но она предпочитала получать сведения устно от персонала.
— Компания «Морисси биодизайнс», груз для их последней платформы на высоту в тысячу двести километров. Канистры на экране идентичны, груз и метод загрузки стандартные.
— Ладно.
Изображение на широком экране ожило, когда из катапульты вырвался первый керамический снаряд. Извергнув фиолетовое пламя, электрические дуги перевели покрытие из алюминиевой крошки снаряда в проводящую плазму. Через мгновение горящее яйцо исчезло в черной дыре пустой трубы.
Сменяющиеся картинки показывали прохождение снаряда по туннелю. С каждым новым кадром плазменное облако становилось длиннее, ярче, но одновременно и тоньше, напоминая огонек свечи, вытянувшийся по направлению к богатому кислородом воздуху. По мере истончения плазмы Наоми казалось, что она видит, как просвечивает нос ракеты. На пятом снимке облако дернулось. И на шестом — как будто огонек свечи встретил другое направление воздуха. Однако в трубе катапульты Наоми Рао прежде ничего подобного не видела.
Все прочие картинки отображали постоянное пламя, так, как оно и должно было быть, когда ракета приближается к скорости в двадцать семь тысяч километров в час.
— Это и есть то, что ты отметил в журнале как «небольшую нестабильность?» — спросила Наоми.
— Именно, — ответил Гилед.
— Но если это не сдвиг груза, тогда что?
— Ну… вы слышали о предупреждении НАСА вчера вечером?
— Предупреждение? — Наоми только как полчаса вышла на смену. — И где же оно?
— Возможно, ваша копия в ящике для электронной почты. Мы разослали копии всем операторам, как только получили ее.
— И в чем там суть?
— Ожидается нечто вроде электромагнитной интерференции, которая произойдет в течение тридцати часов, начиная со вчерашнего вечера. Это имеет отношение к солнечному взрыву и ионной буре на Солнце. НАСА хочет, чтобы все, кто связан с энергетикой, прекратили свои операции на это время, то есть на субботу и воскресенье.
— К черту!
— Да, мы и подумали, что вы это скажете, а потому стали продолжать пуски.
— И правильно сделали, — согласилась Наоми. — Стоит нам потерять тридцать часов, и мы никогда не войдем в график.
— Единственно, я думаю, что сдвиг в конверте как раз и объясняется этой «магнитной интерференцией».
Наоми снова повернулась к экрану. Конечно, видеть она могла лишь последний кадр, застывший в момент, когда верхние ворота шахты закрывали за собой красноватую петлю охлаждающейся плазмы. Она решила не просматривать файл снова.
— Наши системы заметили какие-либо вспышки?
— Мы ничего не замеряли. Я имею в виду, что ионизирующая дуга достигла нужной температуры и линейные конденсаторы сработали вовремя. Однако если в какой-нибудь из индукционных катушек окажется лишний гаусс, мы никогда об этом не узнаем.
— Совершенно верно.
— Вы хотите, чтобы мы продолжали пуски?
