Миры Роберта Шекли. Книга 2 - [7]

— Ну-ка, ребята, покажите-ка свои удостоверения личности.

С некоторых пор удостоверения стали использоваться по всей стране. Документ Лопеса полицейский рассматривал дольше всех.

— Так, ребята, повернитесь, руки на капот, ноги расставить. Сейчас я вас обыщу. — И он вытащил из кобуры пистолет — полицейский кольт «позитив» 38-го калибра.

— В чем дело? — возмутился Лопес. — Мы просто путешествуем.

— Делай, что тебе приказали! — рявкнул полицейский. У него был высокий, почти детский голос. — То ли вы, то ли кто-то очень похожий на вас наделал дел в одном из местных банков.

— Никаких банков мы не грабили, — искренне запротестовал Лопес.

— Тогда вам нечего волноваться. Расставьте ноги и не заставляйте меня повторять.

— А вот этого не хочешь? — крикнул Лопес.

Все это время он держал руку на пистолете. И выстрелил, не вынимая его из кармана. Пуля попала полицейскому в бедро — тот застонал и упал.

Тут начался настоящий ад. Не успел Хэрольд опомниться, как на улицу выскочили вооруженные люди. Казалось, жители Лисвилля только и делали, что сидели дома с ружьями наготове и ждали, когда начнется какая-нибудь заварушка. Загремели выстрелы, и путь к машине оказался отрезан.

Бандиты бросились за угол здания и пустились наутек. Хэрольд с Лопесом на плечах бежал к лесу, который начинался сразу же за городом. За ним еле-еле успевал Чато.

— Черт возьми! — внезапно выругался толстяк.

У него хлынула кровь изо рта, и он упал. За ним упал Маноло. Начался лес. Хэрольд бежал, не снижая скорости, а справа от него мчался Эстебан. Потом упал и он. Дальше Хэрольд бежал один, размахивая одной рукой, а другой поддерживая Лопеса.

Лес закончился, и потянулось болото. Идя по щиколотку в мутной жиже, Хэрольд слышал, как стихают звуки погони. Вскоре Хэрольд оказался возле небольшой речушки или заболоченного рукава — трудно сказать. На берегу виднелось что-то наподобие деревянного причала, к которому была привязана одна-единственная лодка. Вокруг не было ни души.

— Что ж, Лопес, — сказал Хэрольд. — Придется становиться моряками.

Но бандит молчал. Взглянув на него, Хэрольд понял: почему тот смотрит на него стеклянными глазами. Получив три пули в спину, Малыш-кошкодав спас ему жизнь, хотя совершенно не собирался этого делать.

— Черт возьми, — выругался Хэрольд, осторожно опуская Лопеса на землю. — Прости, друг, — сказал он трупу. — Жаль, что ты так и не увидишь своей коммуны. Придется кому-нибудь другому похоронить тебя, иначе мне никогда не добраться до Эсмеральда.

Он отвязал лодку, взял весло и оттолкнулся от берега.

Глава 7

Хэрольд греб целый день. В зеленоватой слизкой воде плавали стволы деревьев и ветки. Это не то что дома, где вода была кристально чистой, хотя и неживой. Хэрольду впервые пришлось взять в руки весло, но он быстро сообразил, как с ним управляться. Пистолет был спрятан в рюкзак. Больше он останавливаться не собирался. Если эта река тянется до Флориды, то он преодолеет весь путь на лодке.

Но как Хэрольд ни старался, больше двух миль в час сделать не удавалось. Если так и дальше пойдет, то он и за год не доберется до Флориды. Но все равно лучше держаться воды, пока он не окажется на безопасном расстоянии от Лисвилля.

Вечером он привязал лодку к манговому дереву и проспал в ней всю ночь. Утром Хэрольд доел последний кусок мяса и снова тронулся в путь. Пришлось грести весь день. Ближе к вечеру он почувствовал голод, но еды осталось мало. Пришлось лечь спать без ужина.

Утром он снова взялся за весло и скоро оказался в болоте. Грести становилось все труднее и труднее. Часто мимо проплывали трупы.

Увидев на берегу речки одинокий причал, он направил к нему лодку. Привязав ее, Хэрольд выбрался на берег.

К полудню он дошел до развалин какого-то города. Наверное, Саванны. Город простирался на несколько миль и на первый взгляд казался безлюдным. Но Хэрольд заметил, что неподалеку, за рядами обвалившихся зданий, кто-то прячется от него, распугивая крыс и мышей.

Он нащупал в кармане свой «смит энд вессон», но не стал его вытаскивать, пока прятавшийся не предстал перед ним, выйдя из прохода между двумя сгоревшими зданиями. Это был невысокий старик с облачком седых волос вокруг лысины. Он был похож не на бандита, а скорее на сумасшедшего.

V — Вы дружески настроены? — поинтересовался он.

— Конечно, — ответил Хэрольд — А вы?

— Я опасен лишь в словесных стычках, — объявил старик.

Они уселись возле развалин бывшего кафе. Человек, который назвался профессором, оказался ученым-путешественником и читал лекции во всех городах, которые ему приходилось посещать. Оказалось, что им с Хэрольдом по пути.

— О чем ваши лекции? — поинтересовался Хэрольд.

— Обо всем, — ответил старик. — Од на из моих самых любимых — тема номер тридцать два: «Почему человечество не способно развиваться стабильно».

— Какое смешное название, — заметил Хэрольд.

— Вы же рассудительный молодой человек и, я думаю, меня поймете, — сказал профессор. — Как раз в этой лекции я привожу доказательства, что стабильно развиваться мы сможем лишь тогда, когда освободимся от неверия в собственные силы. Когда люди поверят в себя, они поймут, что все их предыдущее существование было просто никчемным. Никчемность — враг рода человеческого, страшнее самого дьявола. Можно легко доказать, что великие цивилизации доколумбовой Америки исчезли только потому, что поняли, насколько они никчемны по сравнению с испанскими конкистадорами. Индейцы видели в испанцах нечто такое, чего не могли понять умом и даже не пытались этого сделать. Поэтому испанцы их всех уничтожили. Отсюда вывод — никчемность ведет к гибели цивилизаций. Индейцы считали испанцев богами, поскольку находились на низком уровне развития. Они полагали, что их покорили не люди, а боги.