Из-под стальных опор взметнулись струи огня. Сибиряки, решившись на взлет, прогревали двигатели. Вэйн сменил фокусировку и провел невидимым лучом по ближнему кораблю. Ракета развалилась на две части. В воздухе повисло облако пыли и замерзавшего пара. А дюзы по-прежнему изрыгали огонь, и их некому было заглушить.
Из приемника донесся разгневанный голос полковника:
— Вы просто мерзкие убийцы… О, как я ненавижу вас, мутантов! Напоминаю, у нас находятся ваши люди. И они умрут, если вы…
— Нет, умереть придется вам, — сказал Вэйн. — Нас слишком мало, чтобы брать вашу ракету на абордаж. Так вы согласны сдаться?
— Нет! — гордо ответил Белинский.
Вэйн направил резонатор на флагманский корабль и разрезал его чуть выше средней части. И снова наступила тишина. Марсианский ветер медленно сносил в сторону черный дым — дым, в который превратились люди.
Струя резака с шипением угасла, но стальная дверь раскалилась докрасна, и к ней было не притронуться. Быстро обмотав руку тряпками, Колли с разбегу навалился на массивное полотно. Дверь дрогнула и открылась.
— Луис, — прошептал он.
Ему хотелось броситься вперед и прижать девушку к груди, но руки безвольно повисли. Она стояла в объятиях О'Нила и с изумлением смотрела на его почерневший от гари шлем.
Колли тяжело вздохнул и устало произнес:
— Я рад, что вы живы, ребята.
В комнату вползал густой и едкий дым, который заполнял всю уцелевшую часть корабля. Ирландец надсадно закашлялся.
— О Боже! Скорее выводите нас отсюда, — прошипел он. — Меня сейчас стошнит. Ну, парни, вы их и разделали! Что это за штука, которую вы использовали?
— Не знаю и знать не хочу, — ответил Гэммони, поднимая с пола резак.
Они быстро влезли в скафандры и вышли наружу. Луис подошла к Колли и сжала его ладонь.
— Значит, ты все-таки дошел, — сказала она. — Это просто чудо.
— Да, наверное, — ответил он. — Но теперь уже все позади. Он неуклюже переминался с ноги на ногу. Солнечный свет отражался от шлема девушки, слепил глаза, и Колли все время отводил взгляд в сторону.
— Ты живая, вот и ладно. Сейчас это самое главное. О'Нил гордо осматривал останки вражеского лагеря.
— Жаль, что вам не удалось захватить их корабли. Один дым! Пустили такое богатство на ветер. При их горючем, запасах и оборудовании мы могли бы расширить нашу базу вдвое. Впрочем, и сейчас не все потеряно. Мы перевезем их барахло в наш лагерь, а остальное пусть подождет до следующей экспедиции.
Он вдруг нахмурил брови и повернулся к ним:
— А вы знаете, что они выслали штурмовую группу?
— Да. И их отряд теперь возвращается, — ответил Колли. — Но у сибиряков нет выбора. Мы устроим им засаду на холмах, в нескольких милях отсюда. Думаю, они сдадутся в плен. Я очень надеюсь на это… Не очень приятно, знаете ли, смотреть на гибель людей. Здесь остались в живых только двое парней, которые охраняли вашу камеру. Они заперлись в соседнем помещении… И один из них все время плачет.
Мы можем взять в плен и остальных, — продолжал он. — Но я не доверяю им. Нам лучше закрыть их внутри этого непригодного корабля. Тут хватит и еды и воздуха. Мы оставим им все, кроме инструментов, оружия и оборудования. Пусть они сидят и ждут, когда прилетят другие американские корабли.
О'Нил хмыкнул, и его исхудавшее меланхолическое лицо скривилось в усмешке.
— Когда наш Союз узнает о диверсии, на марсианский проект бросят все силы. И как сказал покойный полковник, одна колония в случае необходимости может удержать всю планету. Хотя я думаю, что после этих событий Сибирское ханство потеряет былую спесь. О Господи! Хоть раз все закончилось как надо!
— Нет, — возразила Луис. — Еще ничего не закончилось. Мы только начинаем наш путь! — Ее маленькая рука в перчатке скользнула в ладонь О'Нила, и она улыбнулась ему.
— Это только начало, — повторила Луис.
Ирландец выглядел до глупого счастливым. Он повернулся к Колли и спросил:
— Ты не согласишься стать свидетелем на нашей свадьбе?
— На свадьбе?
Он ничего не понимал. Известие обрушилось на него, как удар молнии.
— Понимаешь… Когда нас заперли там и нам уже не на что было надеяться… В общем, она согласилась.
— На семьдесят седьмом предложении руки и сердца, — добавила она и засмеялась.
Девушка смотрела на О'Нила с нежностью и теплотой.
— Да? Я рад за вас, — удалось прошептать Колли. Ему пришлось откашляться пару раз. — Конечно, Том. Я буду вашим свидетелем. Мы устроим для вас настоящую свадьбу. И… и… пришлем свои поздравления.
Он пробормотал извинения, отвернулся и быстро ушел. Предстояло собрать оружие и подготовиться к засаде. Работы хватало. Ее всегда хватало. Но он больше не мог оставаться здесь… рядом с любимой, которая вдруг стала чужой. Ему хотелось побыть наедине и подумать о том, как жить дальше.
Колли забрался на высокую скалу, которая гордо и одиноко возвышалась над долиной. Его окружали тишина и покой, и во все стороны простиралась бесконечная пустыня, которая притягивала взгляд своим величием и строгой красотой.
«Как переменчивы женщины, — думал он. — Неужели она меня не любила? А возможно, Луис только использовала меня, чтобы возбудить в нем ревность?»
