Миры Пола Андерсона. Том 16. Доминик Флэндри - [140]

— Он что-то там бормочет, что хочет поговорить, — сказал Брайс. — Но разве можно верить тому, что он скажет?

— Допрос — тоже наука, — ответил Флэндри. — Если Темулака, как и человека, вполне можно сломать изоляцией, то, значит, когда я начну забрасывать его вопросами, он не сможет достаточно быстро врать без сбоев. Вы достали магнитофончик, о котором я просил?

— Вот он, — Кит взяла аппарат в руки. В этом полумраке она выглядела такой маленькой и всеми покинутой, глаза у нее были красные от бессонницы. С магнитофоном в руках она пошла к Флэндри, и он сделал несколько шагов ей навстречу. Встав на цыпочки, она прижалась к нему и прошептала: — Что ты будешь делать теперь?

Флэндри вгляделся в ее лицо. Ему казалось, он хорошенько узнал ее за время полета, но то было совсем в других обстоятельствах. И насколько может вообще один человек узнать другого даже с помощью этой хитромудрой психологии? После захвата ардазирца он виделся с нею только раз, когда заходил ненадолго в это подземелье. Им довелось остаться ненадолго вдвоем, но ни о чем личном разговора не было. Некогда было. Он видел, что она вся дрожит.

— Поиграю в викторину с братцем Темулаком, — ответил он Кит. — А потом я бы не прочь немного подкрепиться и выпить чего-нибудь покрепче.

— С Юдифь Херст? — Его поразило, сколько свирепой злости было в ее голосе.

— Там видно будет, — беспечно ответил он.

— Доминик. — Она потерянно обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь, а ее ищущий его взгляда взгляд затуманился. — Не надо. Прошу, не заставляй меня делать то… чего я не хочу делать…

— Посмотрим, — и он пошел к боковой комнатке. Кит заплакала, на этот раз от безнадежного отчаяния.

— Да что здесь происходит? — спросил, встав с места, Брайс.

— Она переутомилась. — Флэндри открыл дверь.

— Хуже того. — Охотник переводил взгляд с Флэндри на девушку, с девушки на Флэндри. Негодование слышалось в его ворчании. — Может, это совсем не мое дело…

— Не твое. — Флэндри вошел в комнатку, прикрыл за собой дверь.

Темулак лежал на койке, содрогаясь всем телом и тяжело дыша. Флэндри включил магнитофон и извлек затычки из ушей ардазирца.

— Ты хотел поговорить со мной, — мягко начал он.

— Отпустите меня, — завизжал Темулак. — Отпустите, вам говорю! Замара шаммиш ни улан! — Он раскрыл пасть и завыл. Вой был настолько схож со звериным, что у Флэндри холодок пробежал по спине.

— Посмотрим, как ты будешь сотрудничать с нами. — Человек сел.

— И не подумаю… Серые люди… Серые душонки… — захныкал Темулак, и из его оскаленной пасти закапала слюна.

— Тогда спокойной ночи, — сказал Флэндри. — Приятных сновидений.

— Нет! Дайте мне возможность видеть! Нюхать! Я буду… замара, замара…

Флэндри приступил к допросу.

Допрос тянулся долго. Главное было долбить ардазирца безостановочно — задать вопрос, добиться ответа, выпалить следующий вопрос, ухватиться за малейшее противоречие в показаниях, и все время бить, бить, бить без передышки даже на мгновение, чтобы жертва не успела подумать. Напарника не было, и Флэндри скоро бы выдохся, но держался на сигаретах и нервах. После первого часа допроса он потерял счет времени.

Под конец, когда иссяк запас пленки, он немного расслабился. Воздух был почти осязаем от висевшего в нем дыма. Одежда липла к покрытому испариной телу. Он прикурил еще одну сигарету и заметил отстраненно, словно и не о нем самом речь, что руки у него дрожат. А Темулак скулил и дергался, чуть не сходя с ума от психического истощения.

«Пока что складывается только схема», — подумал Флэндри с какой-то скукой, словно это его вообще не касалось. Сколько можно рассказать за один вечер о целом мире во всем его многообразии, обо всем множестве народов и истории каждого из них? Много ли мы на самом деле знаем сегодня о Терре? И все же на пленке содержится информация, стоящая всех боевых кораблей.

Есть где-то солнце, которое даже ярче, чем Черулия, и есть у этого солнца планета, которую самый многочисленный на ней народ называет Ардазир. (Как «народ» звучало слово «орбех» в переводе на англик, но у Флэндри сложилось впечатление, что «союз кланов» или «совокупность стай» являются более точными толкованиями этого слова. Затем, лет пятнадцать назад по земному летоисчислению, гравитационные установки, двигатели, обеспечивающие сверхсветовую псевдоскорость, все научно-технические достижения современной Галактики посыпались, как из рога изобилия, на Ардазир. Военачальники (вожди, лидеры, предводители стаи?) Урдаху, основного орбеха, немедленно воспользовались всем этим, чтобы покорить себе весь Ардазир, а затем обратили свои взоры на другие планеты. Их охотники отправились за добычей и в дюжину отсталых солнечных систем, грабя и закабаляя их. Вслед за ними последовали и инженеры для подготовки этих планет к последующим войнам.

И вот теперь началось вторжение в Империю людей. Правители Урдаху заверили идущие за ними народы, что у Ардазира есть союзники, могущественные обитатели миров, что никогда в жизни ардазирхо не следует бояться, что на них нападут, а так как этим чужакам давно надоело человечество, то в Ардазире они нашли орудие для сокрушения Терранской Империи и замены ее другой империей… Но Темулак сам никогда в этот вопрос не вдавался, так как это его не очень-то занимало. Похоже, ардазирхо по природе своей куда большие фаталисты, чем люди, и в то же время они почти лишены любознательности. Если обстоятельства дают шанс на приключение, славу и богатство — с них этого достаточно. О предосторожностях пусть думают мудрые старые самки орбеха.