Это было двуногое существо, чем-то напоминавшее человека. Ноги — короче, а руки — значительно длиннее, чем у людей. На ногах по три пальца, все с подушечками, на руках — по четыре, похожих на обрубки, с зеленоватыми ногтями на концах. Такой же оттенок имела кожа, поросшая золотистыми волосками — не настолько, правда, густыми, чтобы можно было назвать их мехом. Под кожей, вовсе не там, где у людей, перекатывались мускулы. Губы по-коровьи мягкие, но рудиментарные грудные соски отсутствуют, поэтому сказать наверняка, принадлежит ли он к разряду млекопитающих, невозможно. Одно было ясно, что это взрослый самец, по всей видимости, теплокровный. Зубы — ровные, тронутые желтизной.
Голова… Сравнивать между собой обитателей двух планет бессмысленно. Можно лишь описывать разницу между ними в пределах языковых возможностей. Скорее всего эту массивную голову с широким рылом, мясистым подбородком, иссиня-чер-ными, широко расставленными глазами под низкими надбровными дугами, очень покатым лбом и длинными подвижными ушами можно было назвать бычьей. Но, разумеется, отличия преобладали над сходствами. У Гэхуда не было рогов; лицо его обрамляла роскошная грива, ниспадавшая сзади чуть ли не до пояса. Волосы были светлыми и полыми изнутри, а потому в свете ламп переливались всеми цветами радуги.
Хотя Фолкейна с Латимером судьба ростом не обидела, Гэхуд возвышался над ними обоими. В нем было сантиметров двести тридцать. При таком росте, при неимоверной ширине плеч и грудной клетки, при столь развитой мускулатуре весу в нем было наверняка не меньше двухсот килограммов. На шее у него висело бриллиантовое ожерелье, пальцы были унизаны кольцами, на запястьях сверкали тяжелые золотые браслеты. Если не считать ремня, на котором с одного бока болтался кисет, а с другого — похожий на мачете нож, он был абсолютно голым. Дыхание Гэхуда напоминало гул вентилятора. От него исходил запах мускуса. Когда он заговорил, оказалось, что голос у него очень низкий и требовательный.
Латимер поднес бластер к губам — что это, салют? — потом опустил и обернулся к Фолкейну.
— Вы стоите перед Гэхудом из Нешкета, — последнее слово он выговорил с трудом. — Он будет вас допрашивать. Я уже сообщил ему, что вы назвались Себастьяном Тумсом. Вы с Земли?
Фолкейн собрался с духом. У этой твари за экраном устрашающий вид… Ну и черт с ней!
— Буду рад обменяться информацией, — ответил он. — Нешкет — это его планета? Или как?
Латимер даже переменился в лице.
— Ну что вы делаете! — пробормотал он. — Ради себя же самого, отвечайте, как вам было сказано.
Фолкейн обнажил в усмешке зубы.
— Бедный ты маменькин сыночек! — воскликнул он. — Дрожишь за свою шкуру, а? Мне-то особо терять нечего!
«Врешь, приятель, — мысленно оборвал он себя. — Жизнь тебе терять вовсе не хочется. Ой как не хочется! А у Гэхуда, похоже, темперамент, как у атомной бомбы. Вот если бы мне удалось пройти по доске над пропастью…»
Некий бесенок внутри него прокомментировал: «Какой поток метафор! Юмор висельника, а, дружок?»
— В конце концов, — сказал Фолкейн вслух, глядя в искаженное страхом лицо Латимера и на бластер в его руке, — рано или поздно вы столкнетесь с Лигой. В схватке или как еще — этого я не знаю. Ну, так отчего же вы не хотите поговорить со мной? В бою ведь ответ один — торпеда в борт, а так, глядишь, что-нибудь да выясните.
Гэхуд что-то пробурчал. Латимер ответил. Лицо его было мокрым от пота. Хозяин положил руку на рукоять ножа, фыркнул и бросил короткую фразу.
Латимер сказал:
— Вы не понимаете, Тумс. Дело в том, что вы забрались на принадлежащую Гэхуду территорию. Он выказал редкую сдержанность, не уничтожив ваш корабль на месте. Поверьте мне. Мало кто из его родичей обладает подобным терпением. Но и у него оно скоро лопнет.
«Его территория, вот как? — подумал Фолкейн. — Не настолько же он в самом деле глуп, чтобы полагать, будто Лига испугается одной его эскадры и забудет про Сатану? Вполне возможно, что по их законам он получает приоритет перед своими сородичами, оказавшись тут раньше них. Скорей же всего — это авангард. Отправили сюда первое, что подвернулось под руку. А эта женщина — как ее там, сестра Теи Белдэниэл, — отправилась за подмогой. Или она связалась с другим минотавром? Судя по поведению Латимера, Гэхуд его хозяин… Ну что ж, блефую, похоже, не я один. Гэхуд, наверно, горит желанием прихлопнуть меня как муху. Латимер из-за этого и паникует. Ему-то от моей гранаты никуда не деться. Однако пока Гэхуд сдерживается. Видно, хочет припугнуть меня и выудить побольше сведений».
— Кстати, — сказал Фолкейн, — раз уж вы переводчик, не вижу причины, почему бы вам самому не ответить на пару моих вопросов. Вам ведь впрямую это не запрещено?
— Н-н-нет… Я… — Латимер судорожно вздохнул. — Я могу вам сказать… э… название, которое было упомянуто… это… э… поместье.
Гэхуд что-то проревел.
— А теперь отвечайте мне! Вы прибыли с самой Земли?
— Да. Нас отправили исследовать планету-бродягу. — Утверждение, будто «Через пень-колоду» натолкнулся на Сатану случайно, прозвучало бы слишком неправдоподобно. Кроме того, непонятно было бы, при чем тут Лига, готовая отомстить.
