Миры Пола Андерсона. Том 10 - [103]

Но у властителя Лейдры недостало сил, чтоб превозмочь вражеское войско. Хотя он разбил его в центре, но фланги практически не понесли потерь. Под развевающимися стягами, под трубное пение рогов дружина Хрольфа отступила в боевом порядке, почти не нарушенном во время атаки. Воинам ничего не оставалось, как переводить дыхание, прежде чем резня вспыхнет с новой силой. Свипдаг заревел на тех, кто был слишком увлечен битвой:

— Быстро занимайте место в строю! Враги хотят, чтобы мы выдохлись, преследуя их! Однако, — добавил он, резко повернувшись к своему господину, — если мы не сможем в ближайшее время прорубить путь сквозь шеренги врагов к тем шатрам, где королева Скульд сейчас бормочет свои заклинания — нам придется биться с кем-то похуже, чем эти воины. Та нечисть, которую мы видели лишь мельком, боится сражаться при свете дня. Но этой ведьме дай только время, и она сумеет их заставить.

Его единственный глаз гневно взирал поверх груд мертвецов и корчившихся от боли, стонущих раненых на шеренги вражеских воинов, готовящихся к продолжению битвы.

Хьялти, смахнув пот со лба, оглянулся вокруг и сказал удивленно:

— Э-э, а где Бьярки? Мне казалось… он должен быть сердцем нашего правого фланга… Вон его стяг, его воины… но я нигде не вижу его самого.

Веселье покинуло конунга. Он оборотился назад и прищурившись разглядел рядом маленького Вёгга. Юный швед облачился в кожаную куртку, нахлобучил на голову ржавый шлем, смахивающий на котелок, и вооружился огромным ножом для разделки мяса. Его колени подгибались от усталости, кровь текла из разбитых губ.

— Подойди ко мне, — позвал его Хрольф.

Вёгг повиновался.

— Твое место в тылу, парень, — сказал конунг.

— Но ведь я один из твоих людей… — ответил он, — ведь так?

— Хорошо, тогда ты будешь вестовым. Беги и узнай, что случилось с Будваром-Бьярки. Может, его убили, или взяли в плен, или что еще? Кто-нибудь должен был это видеть, ведь он мужчина весьма внушительных размеров, да и борода его ярко-рыжая приметна!

Вёгг бросился выполнять поручение. Хрольф проводил его взглядом.

— Думаю, он излечился от страха, — сказал он задумчиво. — В его впалой груди бьется настоящее сердце.

Хьялти, погладив усы, потопал ногами и похлопал рукой об руку, стараясь согреться во время бездействия, казавшегося бесконечным. Было похоже, что битва никогда не продолжится. Первое столкновение заняло большую часть этого, самого короткого дня в году. Солнце терялось в серой дымке, окутавшей небо.

Вскоре вернулся Вёгг.

— Господин, — начал он, — никто не видел Бьярки. Ничего о нем не известно с той самой минуты, как мы вышли из города.

— Не может этого быть! — вмешался Хьялти. — Разве мог он так поступить — не занять место в бою рядом со своим конунгом?.. Он, кого мы считали самым бесстрашным из нас?

Конунг Хрольф обнял его за плечи и сказал:

— Он, должно быть, там, где может больше всего помочь нам. Вся его воля не может быть направлена сейчас ни на что другое. Береги свою собственную честь, будь всегда впереди и не вздумай насмехаться над твоим старшим другом, ибо никто из вас не может сравниться с ним. — И добавил в волнении, обращаясь ко всем воинам: — Я не хочу обидеть никого из вас — все вы великие воины.

Хьёрвард и вожди его рати пытались воодушевить своих воинов горячими речами и построить их в лучшем боевом порядке, чем прежде. Теперь они лавиной устремились на защитников Лейдры. Хрольф, издав вновь боевой клич, повел своих дружинников навстречу.

Еще больше дротиков и стрел засвистело в воздухе, еще больше звенящих ударов и предсмертных криков огласило округу. Встретившись в бою с воинами, не принимавшими участия в предыдущей схватке, люди Хрольфа могли оказаться в плачевном положении. Но они продолжали яростно рубить и колоть, прокладывая себе путь сквозь вражеские порядки, как и прежде. Ничто не могло противостоять им.

Впереди их клина, рядом с конунгом, шел огромный рыжий медведь. Каждый удар его лапы повергал убитого воина наземь, его челюсти разрывали железо; становясь на задние лапы, он сбрасывал с седел всадников и убивал лошадей, и ни один клинок не мог причинить ему вреда. Мало кто с обеих сторон видел это — в такой тесноте сражались воины. Дружинники Хрольфа, которым медведь не причинял зла, обратили внимание, что шеренги противников начали быстро редеть. Славно рубились они и не видели, что творится рядом с ними. Между тем ужас объял воинов Хьёрварда. Мятежный конунг взгромоздился в седло, стараясь оглядеть поле боя и понять, что происходит. Призвав своих вождей, он приказал им трубить отступление, прежде чем его войско ударится в бегство.

Хьялти же медведя почти не замечал. Он был слишком поглощен отражением и нанесением ударов. В столпотворении звенящего оружия, щитов, шлемов, лиц, искаженных ненавистью, он не мог осознать, чем на самом деле занят медведь. Ослепленный яростью, он решил, что зверя послала королева Скульд, но тот не может помочь ей, пока не зайдет солнце.

В грохоте и вое битвы его не оставляла мысль, что Бьярки, ставший для него больше чем отцом, может покрыть себя вечным позором из-за, того, что не сражается здесь сегодня.