Мирные завоеватели - [23]

— Прошлый раз, когда мы с вами виделись, я, кажется, недостаточно ясно высказал вам одно свое соображение. Оно касается необходимости для фирмы «Артиг и Вейс» учредить в Петербурге контору здешнего представителя фирмы. Конечно, я понимаю, что странно иметь своего представителя в Петербурге фирме, которая ведет торговлю исключительно германскими товарами. Но, после совещания с послом, мы пришли к заключению, что это все-таки необходимо. Как для фирмы, так и для посольства будет гораздо проще и безопаснее вести переписку о вещах, не подлежащих оглашению, через третье лицо, и таким посредником я бы позволил себе предложить хорошо известного посольству служащего одного из здешних банков, господина Фрица Вильбрандта. Все, что вам угодно будет сообщить посольству исключительно для его сведения и для передачи в Берлин, вы все это сделаете через господина Вильбрандта, которому мы вполне доверяем. Конечно, расход по содержанию петербургской конторы и представителя «Артиг и Вейс» правительство, в лице посольства, примет на себя.

Вотан молча поклонился, так как понимал, что это предписание исходило свыше. Старый и хитрый делец смутно постигал, что фирма все больше и больше попадает в сети политиканов и что лишь счастливый случай может спасти ее, а с нею вместе и его, Вотана, от неминуемой опасности, если местным властям удастся проникнуть в тайны торгового дома «Артиг и Вейс».

Когда Вотан вместе с советником посольства вошли в кабинет посла, они увидели доктора Пужена, который, вытянувшись во весь свой рост, размахивал руками и громко ораторствовал. Он говорил:

— Вот в этой записной книжке условным шрифтом записаны все эти «Артиги и Вейсы», «Родпели», «Витман-Бауэрнамеры», «Дангелидеры», «Димменсы», «Муккерты» и прочие фирмы, которые являются осведомительными бюро германского правительства и его союзников. Здесь записано все, что о них знают в Берлине, оценка их деятельности и то, чего они стоят. Здесь же лишь мне известными знаками названы новые агенты, которые или производят смотр существующим агентурам или сами несут тайную разведочную службу. Вот, например, знаменитый капитан Вольф, а вот…

— Позвольте! — раздался вдруг голос, и из-за стола посла поднялся незамеченный до того Вотаном пожилой, сутулый господин в золотых очках. — Позвольте! Вы сказали — Вольф? Капитан Вольф? Морской инженер?

— Да, кажется! — нетерпеливо ответил Пужен. — Вам это лучше объяснит господин Вотан, который находится с ним в весьма тесных сношениях.

— Вы — господин Вотан? — спросил, подходя к старику, незнакомец. — Позвольте представиться: Каттнер — переводчик…

Он отвел в сторону Вотана и начал расспрашивать его о капитане Вольфе. Вотану почудились в голосе Каттнера ненависть и злорадство к Вольфу, и незнакомец сразу сделался ему симпатичен.

Он рассказал все, что знал о Вольфе, а Каттнер прошептал:

— Страшный человек…

Вотану неудобно было расспрашивать Каттнера, а тот молчал, не скрывая сильного волнения, охватившего его.

На другой день Вотан и его спутники направились дальше.

Опять начались посещения их вагона немцами.

По мере приближения к Уралу, начали появляться немецкие колонисты, поселившиеся по Волге; они тоже о чем-то совещались с Гинце и Пуженом и получали такие же анонимные конверты и уходили таинственные, полные сознания собственного достоинства.

На Урале появились скупщики леса и горных предприятий, а за Уралом, от Кургана до Омска, вместе с Гинце, ехали крупные скупщики сибирского масла и совещались долго и серьезно.

В Иркутске Гинце неожиданно изменил свое решение и объявил Вотану, что остается вместе с Пуженом в этой «восточной столице» Сибири и лишь через несколько дней проедет в Манчжурию.

Дальше Вотан ехал один. В Харбине он принял своего представителя, а также консула Мюллера, которые сообщили ему, что японцы энергично готовятся к войне и что у них все уже готово, хотя никто с противной стороны не подозревает даже о близящемся дне войны.

XIII

Зима того года не была суровой. Выпали глубокие снега, которые покрыли верхушки отрогов Сихотэ-Алиня и лежали белыми пятнами в оврагах Уссурийских степей. Морозы стояли небольшие, но, несмотря на это, в реках и на горах снег не сходил всю зиму, и в тайге промысловым охотникам было раздолье, так как след зверя легко было находить. В этот год Уссурийская тайга и горные долины кишмя кишели целыми артелями промысловых охотников.

Вернувшийся в начале декабря домой Вотан не застал Вольфа. Ему сказали, что Вольф живет уже несколько дней в городе, но сейчас находится на охоте.

За время отсутствия Вотана в городе произошли немаловажные события, имевшие большое влияние на последующие дела.

Когда Вольф вместе с Салисом Швабе прибыли в город, то они прежде всего заехали в дом старшего Швабе, исполнявшего должность английского коммерческого агента и жившего уединенно на одной из боковых улиц второго яруса города. Когда капитан и молодой Салис Швабе рассказали старшему брату о своих приключениях, тот в раздражении встал и сказал:

— Вы не забывайте, что я представитель Великобритании и что мне нельзя принимать участие в такой явно шпионской деятельности! Я считаю неудобным, чтобы мой брат, состоящий агентом страны, которая не сегодня-завтра начнет войну с Россией, жил в одном со мной доме!