Мираж - [136]

— Он — директор психиатрической больницы, а это их пациент.

— Тимоти, а зачем ты осматривал машину?

— Она мне очень понравилась, такую нечасто встретишь.

— Точно, Тимоти. Вот если я когда накоплю…

Тот, которого называли Тимоти, резко повернулся:

— Давай лучше молчать. Во-первых, это был ложный вызов. Человек просто надрался, как свинья, и решил отдохнуть на асфальте. Во-вторых, нас будет спрашивать шофер, и мы ответим ему то же самое и добавим: случайно проезжали его друзья на машине твоей мечты и подобрали его. «Ха-ха-ха! С кем не бывает, простите его…» Мы простили и уехали.

— Но ведь ты говорил о психиатрической больнице. Парень разве не псих? Зря я колол ему седуксен?

— У него нервный кризис, и он вовсе не псих. Пока… Я надеюсь, что ты ничего не понял и будешь молчать.

— Я и вправду ничего не понял, Тимоти.

В КРОШЕЧНОМ КАБИНЕТЕ, одна из стен которого была окном в операционную, сидели двое. Оба в голубых халатах. На толстеньком мужчине, время от времени наблюдавшем за медсестрами в операционной, халат был застегнут на все пуговицы. Его долговязый собеседник не утруждал себя — просто накинул халат на потертый джинсовый костюм.

— Вам не впервой, док. Мы хотели, чтобы вы опробовали на нем препарат «Истина», который развязывает язык, но посоветовались и решили, что уже все знаем. Чего он нам еще там скажет? Но другим он не должен говорить ничего, правильно, док?

— После лоботомии он, — «док» повернулся и посмотрел на человека, лежащего на операционном столе, — будет чистым листом бумаги. Он будет счастлив и начнет писать свою биографию сначала.

— Вы лирик, док! — Парень захихикал. — Куда уж нам, оперативникам!

«Док» был явно польщен столь неуклюжей лестью.

— Я осчастливил многих людей, которые обращались к вам в Лэнгли с просьбой позволить им начать жить сначала, и лоботомия для меня проще удаления аппендицита.

Парень было заржал, но, встретив осуждающий взгляд «дока», тут же затих.

На интеркоме мигнула лампочка. «Док» нажал клавишу.

— Профессор, все готово, можно начинать.

— Иду. Но сначала принесите мне костюм.

— Хорошо.

Через минуту в кабинет без стука вошла медсестра с небольшой сумкой.

— Поставьте здесь. И начинайте анестезию.

Когда медсестра вышла, долговязый раскрыл сумку.

— Сигареты… зажигалка… ключи… мелочь… носовой платок… расческа… желтый фломастер-маркер… «Паркер»… А вот здесь — бумажник.

Он достал его из сумки и раскрыл:

— Паспорт, кредитная карточка «Дайнерс клаб», карточка «Америкэн экспресс», водительское удостоверение… Так. Письмо. Деньги… Сколько тут? Сотен пять, наверное…

— Мне пора. — «Док» встал с кресла.

— Погодите, самое интересное! Удостоверение Управления по международным связям!

Собеседник долговязого пожал плечами:

— Ничего интересного не вижу. Он начинает новую жизнь, и ему не нужен ни один из этих документов.

— А вот этот, док, тем более. Он просто недействителен, потому что УМС вновь переименовали в ЮСИА!

— Есть много недействительных документов. Хотите, напрягу память? «Ни одно учреждение в системе разведывательных органов не должно организовывать, заключать контрактов или само проводить научные исследования, связанные с проведением экспериментов на людях, за исключением тех случаев, когда они действуют в соответствии с указаниями, сделанными министерством здравоохранения и социальных служб. Согласие человека, на котором проводятся опыты, должно быть документально оформлено, как того требуют эти указания».

— Вы голова, док, поверьте! Заверяю вас. Но у нас все в порядке. Во-первых, мы проводим не какие-то опыты, а давно отработанную операцию. Во-вторых, человек, который на операционном столе, молчит, а разве это не знак согласия?..

— Я в этом не сомневался. Кстати, где наш «новый человек» начнет свою биографию?

— Здесь же, в Сан-Франциско. Туристы на Рыбачьей пристани любят чудаков: музыкантов, художников… И сумасшедших.

— До свидания. Мне действительно пора. — Не протягивая собеседнику руки, «док» вышел из кабинета.

— МИСТЕР ЧИП! МИСТЕР ЧИП! — Рыжий подросток мчался с пирса навстречу медленно бредущему мужчине. — Мистер Чип, вы что, не слышите?

Когда мальчишка подбежал к мужчине шагов на десять, тот поднял глаза на него и улыбнулся. Мальчишка попятился.

— Мистер Чип, вы не узнаете? Рыжий Джерри, которому вы спасли десять долларов? Я вам обещал апельсиновый сок при следующей встрече, сейчас я сбегаю в магазин, подождите!.. — Джерри говорил все тише и тише, конец фразы он произнес еле слышным шепотом. — Что с вами, мистер Чип? Вы больны?

Мужчина улыбнулся и заговорил:

— Вас зовут Вирджил Чип, юноша? Я рад познакомиться. Меня зовут… Забыл. А, вспомнил.

Он посмотрел на лацкан своего пиджака. Джерри увидел два жетона-значка, приколотых один над другим. На верхнем было написано «Я оставил свое сердце в Сан-Франциско», а на втором — «Награда чертовски хорошему парню».

— Я — чертовски хороший парень. Очень рад видеть вас, мистер Чип. — И шагнул навстречу Джерри.

Рыбаки, ловившие крабов на пирсе, оглянулись, услышав крики, и увидели, как рыжий подросток рванулся прочь с пирса.

Вытаскивая сетку с запутавшимся в ней крабом, рыбак обратился к соседу: