Мираж огня - [31]

Напасть на инквизитора? Значит, она хотела напасть? Может, зря я тогда… Мысль оборвалась в тот момент, когда я влетел в допросную. Перед моим взором предстала девушка с разбитым лицом, прикованная к стене длинной цепью и… инквизитор со спущенными штанами! Все! Сил моих больше нет!

— Что здесь происходит? — громко, чтобы разбудить всех в ордене поинтересовался я. — Отвечай! Сейчас тебя спрашиваю не я, а твой Господь! Ибо говорить ты будешь перед его ликом!

Если остались те, кого не разбудил разбитый витраж, то теперь даже они проснулись! По коридору стали доноситься топот и скрипы старых петель, которые жалобно открывали массивные двери, и к нам стал стекаться весь орден.

— С-с-святой, — промямлил инквизитор, наспех натягивая штаны, а мне через плечо пытались заглянуть другие инквизиторы, — Благословенен буд-д-дь.

— Что. Здесь. Происходит? — отчеканил я, неотрывно смотря на инквизитора. «Епископа! Зовите святого отца!» — наперебой орали за моей спиной Пока я надвигался на нечестивого, — Чего боишься? Богу молишься, черту кланяешься?

Я взял в руки меч, что был прислонен к столу, скорее всего он принадлежал этому инквизитору. Тем лучше. Я поудобнее перехватил в руке оружие.

— Так ведь… это… Допрос проводил! — набравшись храбрости проговорил инквизитор, услышав, что сюда идет святой отец. Это хорошо, с ним у меня тоже предстоит неприятный разговор. — С обвиняемой не грех же! Тем более, ей все равно костер светит! Даже в памятке написано…

— Молчать! — заорал я, не в силах слышать этот бред. Моя рука занесла меч, инквизитор заорал, а я резко опустил клинок на ржавые цепи, приковывающие несчастную Альвеву к стене. Ведьма даже не дрогнула, когда послышался лязг. Я нагнулся к ней, чтобы она точно меня услышала.

— Поднимайся и стой подле меня, — произнес я, глядя в ее равнодушные глаза и на кровавый след от удара. Спекшаяся кровь на губах пошевелилась, а я так и не понял, что она пытается мне сказать. Я дернул ее, поставив подле себя, а до нее только начало доходить, что случилось. Она прижалась ко мне всем дрожащим телом, шепча: «Спаситель!»

Братья по ордену стали набиваться в комнату, их с каждой минутой становилось все больше и больше.

— Спасибо! Спасибо! — шептала ведьма, целуя мне руки, — Пусть хранит Вас бог, святой! Святой Антоний!

Тут же мое имя эхом прокатилось по толпе собравшихся. «Неужели?… И правда святой?… Бог с нами… Это чудо…» — шептали остальные, а я не обращал на них внимания. Я ждал появления епископа, чтобы привести приговор в исполнение. Такие твари, как этот, не достойны служить господу!

— Брат, если ты сам хотел… Я слышал ты просил дело этой ведьмы, — начал оправдываться инквизитор, а у меня от его выводов отвисала челюсть, — Ты бы мог сказать об этом, и все! Я бы тебе тоже оставил…

— Ты за что поднял на нее руку? — произнес я, чувствуя, как голос становится ледяным.

— Так ведь дьявол… Он же хитер… Думал, что выбью… Дьявола… Да и орала сильно, — лепетал инквизитор, глазами ища защиты среди братства.

Тут я не выдержал и ударил его по лицу. Противник равновесие не удержал, упав на пол и негромко вскрикнув. Я присмотрелся, он угодил прямо на резную ножку от стола для пыточных инструментов. Что же, вполне символично.

— Вставай сын мой, — прозвучал откуда-то сбоку голос епископа, а я только сейчас заметил кровь на своих руках. Из разрезанных рук она стекала по пальцам и капала на пол, — Как говорится в священном писании? Ударили по одной щеке, подставь вторую.

Епископ усмехнулся, наблюдая за тем, как инквизитор поднимается на ноги и вытирает кровь из разбитого носа.

— Согласен, — подтвердил слова святого отца виновник, принимая вертикальное положение, — Прими же, по святому писанию, такой же дар, что отдал брату по оружию!

Еле успел среагировать, когда инквизитор ринулся в мою сторону, выставив перед собой кулак, пытаясь разбить мне лицо. Я ловко увернулся, пропустив его руку себе за плечо, резко развернулся и схватив его руку, перекинул его через себя, больно опустив на носок своего сапога.

— Какой мерой меряешь, — задыхаясь от гнева начал я, продолжая заламывать руку инквизитора, но смотря на епископа, — Такой и тебе будет отмерено.

— Что там происходит? — занервничал Святой Петр, бегая по облаку, пытаясь протиснуться между братьями и посмотреть, что там происходит. — Ну покажите! Мне же интересно что они там делают!

— Евангелие толкуют, — зевнул Люцифер, чем заслужил осуждающие взгляды от Михаила и Гавриила.

— Святой Антоний! — епископ снова рухнул на колени и протянул руки в мою сторону, его примеру последовали все, кроме Виттора. Он остался стоять неподвижно, глядя на меня холодным и горделивым взглядом. — Теперь мы действительно убедились, что ты тот самый! И это ни что иное, как господнее чудо! Господь с нами! Он продолжает вести нас и направлять! Какое наказание Господь избрал для него?

Святой Отец указал пальцем на инквизитора, что корчился от боли в моих руках. Память услужливо подкинула воспоминание, как я поступал с такими как он раньше. Я попросил у господа прощения и твердо решил, что только страх заставляет некоторых людей вести себя, как люди. И не важно, в рясу они облачены или в рубище.