Мир приключений, 1986 - [52]

— Я хотела бы приступить к работе завтра же, если можно, — сказала Наташа.

— Да, конечно. Приходите завтра к девяти, Джим вам объяснит, что делать, я ему позвоню.

— А вас что, завтра не будет?

— К сожалению. Поведу в лес экскурсантов.

— А почему вы? Или они тоже экологи?

— Нет, Наташа, они не экологи. Скорее, наоборот.

— Как наоборот? — не поняла, девушка.

— Очень просто… — Стас расстроенно махнул рукой, не пускаясь в дальнейшие разъяснения. — Извините, у меня дела. А вы идите устраивайтесь, отдыхайте…

— А, Стас! — Генеральный директор изобразил голосом приятное изумление. — Какие новости? Я уж и не рассчитывал, что ты мне позвонишь.

— Мои условия, — Стас разъяренно задышал в трубку, — охота по всем правилам, безоговорочная дисциплина, оружие гладкоствольное, по две утки на человека.

— Конечно, Стас, как скажешь, — поспешил согласиться Ларго.

— Пусть ждут меня к шести утра внизу в гостинице. Все.

Глава 3

Шелестя по сочной луговой траве воздушной подушкой, рафт пересек поляну и мягко опустился у самых деревьев. Распахнулась дверца, оттуда один за другим вылетели три объемистых рюкзака. Следом из кабины выпрыгнул Стас, в высоких шнурованных ботинках, комбинезоне цвета хаки, с узкой плоской кобурой на правом бедре.

За Стасом на поляну колобком выкатился лысый завкосмопортом.

— Виктор, ружья принимай, — раздался из кабины гулкий бас главврача.

Передав Бурлаке потертые кожаные чехлы, он перебросил через подножку длинные ноги и упруго соскочил на землю. Огляделся.

— Да, красиво. А тебе как, Виктор?

— Благодать! — восторженно хлопнул себя по ляжкам Бурлака. — В точности как у нас под Рязанью: и трава та же, и лес почти такой. И зверье все, говорят, похоже. Верно, Стас?

— Похоже, — угрюмо кивнул Стас. Он сунул руку в кабину рафта, нащупал на панели нужный тумблер, включил. — Радиомаяк. Чтобы не путаться на обратном пути. Проверьте, ничего не забыли?

Его спутники отрицательно покачали головами, удрученные сухим тоном эколога. Стасу стало неловко за свою мрачность, он решил их приободрить.

— Что ж, раз так… — Он с силой захлопнул дверцу, — то с началом сафари вас. Отсюда пойдем пешком. До реки неблизко, километров двадцать пять, выдержите?

«Важные фигуры» обрадовались, как школьники, к которым впервые по–дружески обратился строгий учитель.

— Выдержим! Мы народ бывалый!

— Ну, раз бывалый, то в путь! — Стас подмигнул им, забросил за плечи рюкзак и шагнул в лес.

Лес действительно был поразительно похож на земной. Тянули наперегонки к солнцу свои зеленые кроны молодые и старые деревья; узлами и морщинами колдобилась на стволах потресканная шершавая кора; выглядывали из грунта толстые упругие пальцы корневищ. Пахло то ли сырой древесиной, то ли грибами, а под ногами похрустывал лесной мусор.

Вначале это сходство вызывало у охотников изумление, но постепенно они привыкли. Вскоре они, растянувшись в цепочку, бодро шагали меж чужепланетных деревьев, и это уже казалось чем–то вполне естественным и обыденным.

Идти было нетрудно, лес оказался не слишком густым, почва — достаточно сухой и твердой, и больше половины пути они прошли без остановок, время от времени перебрасываясь шутками, короткими замечаниями. Потом стало жарко, и разговоры прекратились. Рюкзаки, до сих пор почти не ощущавшиеся, заметно потяжелели.

Стас подумал, что пока его экскурсанты держатся хорошо. Похоже, оба были действительно неплохими ходоками, умели и пошутить, и помолчать, когда надо. Ни один из них не спросил, далеко ли еще, — значит, умеют, хоть и начальники, быть ведомыми. Но явно начинают уставать: лысый украдкой посмотрел на часы. Пожалуй, все же пора передохнуть.

— Привал! — бодро выкрикнул Стас.

Грауфф и Бурлака остановились, однако рюкзаки с себя скинули и уселись на землю только после того, как это сделал Стас.

Усталость боятся показать, мысленно улыбнулся Стас. Неплохие ребята. Если б не эти обстоятельства, он мог бы с ними, пожалуй, подружиться. Черт, и зачем он только согласился! Ну, не лежит сердце к этой вынужденной охоте, и все тут. Как себя убеждал: мол, ничего страшного, парой уток меньше станет–их до него десятками отстреливали. И, несмотря на все самоуговоры, все же чувствовал себя отвратительно. Причину он знал: он нарушил свой служебный долг — вместо того чтобы охранять, вел убивать.

Стас ощутил на себе чей–то взгляд, обернулся и увидел, что на него изучающе смотрит Грауфф. В серых глазах, разделенных высокой горбатой переносицей, Стасу почудились понимание и ирония. Он решительно встал.

— Все, отдохнули. Если хотим на месте быть засветло, надо идти.

Привал заметно прибавил сил, ноги снова привычно заскользили по чахлой лесной траве, по бурым песчаным бугристостям, по влажным подстилкам из мха и папоротников, отбрасывая назад километр за километром. Однако прошло полчаса, час, и шаг путников замедлился. Усталость надавила на плечи и вгрызлась в набухшие от тяжести рюкзаков шеи, в перенапряженные икры. Даже ружья, которые охотникам никогда не в тягость, как бы налились свинцом, и их приходилось то и дело перекладывать из руки в руку. Однако Стас так больше и не сделал привала. Он шел и одновременно с мстительным удовольствием и сочувствием вслушивался в загнанное дыхание спутников позади себя.