Мир приключений, 1978 - [28]

— Раньше я бы плакала, узнав про такое. Теперь — нет!

— Если о каждом случае народного возмущения люди станут узнавать вовремя, врагам придется туго. Еще продолжался террор в Намбо, когда отказались подчиняться приказам солдаты. В знак протеста против кровавых зверств они захватили блокпосты в Теранге и Долыонге и двинулись к городу Винь. Как только партия узнала о восстании, она обратилась к народу с призывом поддержать солдат. К сожалению, они не сумели долго продержаться.

— Я хочу быть с тобой, — прошептала девушка.

— Кажется, на сей раз они у нас в кармане, — сказал Уэда, опуская бинокль. — Взгляните на тот островок, прилепившийся к берегу, господин Жаламбе. Вам не кажется подозрительным поднимающийся над ним дымок?

— Может, горит что-нибудь? — усомнился Жаламбе, приникая к окулярам.

— Чему же гореть, если вокруг вода? Нет, когда мои люди дважды засекли поблизости от реки этого субъекта, я сразу смекнул, что они скрываются на воде. Мы обшарили квадрат за квадратом, прежде чем обнаружили эту сплавину. Не сомневаюсь, что она скрывает лодку. Больше спрятаться негде.

— С берега туда не очень-то подберешься. Трясина.

— Прикажите оцепить дамбу, — процедил Уэда сквозь стиснутые зубы.

— Живо на катер! Я останусь наблюдать здесь. На случай, если они попытаются скрыться в траве, оставьте мне снайпера.

* * *

Конспиративная квартира, которую Уэда снял для деликатных встреч, находилась в туземной части города. Это была убогая хижина из обмазанного глиной тростника, затерявшаяся в извивах грязного переулка, настолько узкого, что туда едва могла въехать арба.

Жаламбе казалось, что из темных глубин за ним неусыпно наблюдают сотни враждебных глаз. Он всегда неуютно чувствовал себя в туземных кварталах.

От свидания с Уэдой ничего хорошего для себя он не ждал. Из парочки, взятой на сампане, до сих пор не удалось выколотить ничего путного, а канбо, за которым так усиленно охотился Уэда, словно сквозь землю провалился. Есть от чего прийти в уныние.

«Не мог подыскать уголок поприличней, обезьяна, — уныло подумал Жаламбе. — Того и гляди, всадят нож между лопаток».

— С чем пришли, господин Второе бюро? — встретил его вопросом японец.

— Пока обрадовать нечем, — развел руками Жаламбе. — Но есть основания полагать…

— Это я уже слышал от вас в прошлый раз, — грубо перебил японец, продолжая приветливо улыбаться. — Когда же вы наконец перестанете пить и начнете работать?

Жаламбе молча проглотил обиду. Возразить по существу ему было нечем, а оскорбления его не задевали.

— Как мои красные? Что вам удалось из них вытянуть?

— Мы работаем с ними, — излишне бодро заявил Жаламбе. — Они от нас не уйдут.

— Это не работа! — ударив кулаком по столу, вскочил Уэда. — Я слушаю вас, господин Жаламбе, — сказал он, садясь на место. — Продолжайте.

— Не исключено, что девчонка действительно ничего не знает. Она производит впечатление форменной дикарки. Кусается и воет. Но парень!

— Не спрашивая разрешения, Жаламбе закурил. — Нам удалось установить его личность. Это некто Нго Конг Дык, мелкий служащий «Сентраль электрик». Мы его давно разыскивали.

— Теперь он у вас. И что же?

— Не все сразу, — сказал Жаламбе, деликатно отгоняя дым в сторону. — Впрямую расколоть не получилось, поищем другие возможности… Он сейчас в тюремном лазарете. — Жаламбе старался не смотреть на японца. — Пусть немного передохнет.

— Я принимал вас за контрразведчика, господин Жаламбе, — пренебрежительно процедил Уэда. — А вы просто заштатный вышибала. Я отказываюсь с вами работать… Интересно, в новой Франции найдется хоть парочка профессионалов или все остались в немецкой зоне? Придется проконсультироваться с господином послом Сотомацу.

— Зачем же так ставить вопрос? — Жаламбе притворился глубоко обиженным.

Он сидел с опущенной головой, как проштрафившийся школяр, и растирал пальцами сигаретный пепел.

— Скажите, господин Жаламбе, — вкрадчиво осведомился Уэда. — За что вас ударили по физиономии в баре отеля «Катина»?

— Вы знаете? — дернулся, как от электрического разряда, Жаламбе.

— Впрочем, что же тут удивительного. — Он осуждающе поцокал языком. — Просто безобразная пьяная драка, господин Уэда. Вы, японцы, победители, и вам не понять психологии побежденных.

— Са-а [6], - озадаченно кивнул Уэда. — Любопытная точка зрения. Но почему господин Фюмроль именно вас посчитал ответственным за уступку тайской стороне?

— Вероятно, потому, что ему было проще дать по морде мне, а не генерал-губернатору. Наконец, я оказался ближе. Можно сказать, подвернулся под руку. Очень просто.

— Са-а, — повторил Уэда. — А что, — спросил он, круто меняя тему,

— господин Фюмроль остался недоволен условиями перемирия?

— Вас это удивляет? Стоило нам впервые за двадцать лет одержать маленькую победу, как нас тут же принудили капитулировать. Тут хоть кто взвоет.

— У меня создалось впечатление, что он очень непоследовательный человек. Сам не знает, чего хочет. Он из тех, кто, полюбовавшись зацветающей вишней у ворот Курамон, приходит потом с топором, чтобы срубить эту вишню. Любя Японию, он ухитряется ненавидеть японцев. Боюсь, что он плохо кончит.

— Фюмроль интересует вас? — насторожился Жаламбе.