— Я уж беспокоиться начал, — сказал Борца.
— Очень уж захотелось одной поплавать, — улыбнулась Зарика, тяжело дыша. — Знаешь, сколько не видела я море.
— Сто лет, — сказал Борца, и оба засмеялись.
Эо озирался: что это за местность? Очертания гор странно знакомы. Скала вверху напоминает Чертов палец. Ласточкино гнездо?! Но ведь оно расположено гораздо выше над уровнем моря? Брызнул рассвет. Зарика и Борца двинулись вверх, в горы. Борца нес в руке странный предмет, похожий на сосуд, но это уже не интересовало Эо.
И он снова и снова шарил на ощупь во времени.
…Старый дом, полузанесенный снегом. Голые черные деревья вокруг. Эо в недоумении осматривается: дороги к дому не видно. В доме никто не обитает? Почему же попал он в инфрапамять БИЦа? Эо долго рыщет вокруг, прежде чем натыкается на следы. Здесь прошли двое: мужчина и женщина. Идти, видимо, было нелегко, потому что шли они напрямки, время от времени глубоко проваливаясь в тяжелый, насыщенный влагой предвесенний снег. Следы были свежие — двое прошли недавно, — и вели они к дому. Эо решил выяснить, откуда вышли двое. К его удивлению, следы начинались прямо с целины. «С неба они спрыгнули, что ли?» — подумал Эо и тут же сообразил, что точно с неба: рядом с глубоким следом мужской ноги он заметил легкий росчерк крыла. Видимо, двое прилетели на автолете, который покинули здесь. Сперва выпрыгнул он, потом помог ей. Когда он прыгал, машина накренилась и задела крылом снег…
Вдали за домом начинались плантации трабо, кое-где сквозь снег просвечивали желтые плоды.
Странно, куда же завела его инфрапамять БИЦа, которую он настроил на Зарику? Неужели след Зарики затерялся в толще веков? Пока Эо раздумывал, что делать дальше, дверь открылась, и на крыльцо вышли двое. К радости Эо, это были Зарика и Борца. Борца нес на плече две пары лыж. Он помог Зарике пристегнуть крепления, и они двинулись на прогулку. Зарика шла неумело, — видимо, с лыжами она была не в ладах.
Эо легко проник в помещение, едва только Борца и Зарика скрылись из виду. Раньше архитекторы любили возводить такие полупрозрачные строения, считая, что чем больше света может проникнуть внутрь, тем лучше. Впрочем, здесь, кажется, можно менять прозрачность стен.
С величайшей осторожностью и тщательностью действовал Эо: не пропустить бы чего-нибудь из того, что может оказаться необходимым для спасения орионцев. Призрачным облачком облетел он комнаты первого этажа, легко проникая сквозь стены: ведь, строго говоря, это был не Эо, а его ищущая мысль, помноженная на воображение.
Он уже догадался, что попал в загородный дом, где в гостях у Борцы бывала Зарика. Где-то здесь Борца-изобретатель, кажется, оборудовал лабораторию. Но работы Борцы не интересовали Эо. Он думал о другом: а вдруг в каком-нибудь эксперименте Борцы участвовала Зарика? Здорово бы! Но на такую удачу надежды было мало. Все работы Зарики давным-давно тщательно изучены, собраны и прокомментированы.
Дом имел подвал, и Эо решил его исследовать. Вниз вела винтовая лестница, в которой Эо, впрочем, не нуждался. Узкий коридор озарялся светящимися стенами. Здесь имелось несколько дверей, и Эо наугад проник сквозь одну из них. Комната была пуста, если не считать прозрачного шара, который висел над полом, поддерживаемый в воздухе — Эо это почувствовал — магнитным полем. Внутри шара горела ослепительная точка, нз которой толчками изливалась красная струя — она тут же растекалась по системе капилляров. «Ядерное сердце, древняя модель, — подумал Эо. — Где же сама установка?» Он вошел в другую комнату. Перед Эо высились контуры огромной установки, стоящей посреди комнаты. У Эо не было никакой охоты ковыряться в этой куче железного хлама, перемешанного с пластиком, стеклом и еще бог знает с чем.
Время сейчас подчинялось воле Эо. Небольшое усилие мысли — и он перенесся на несколько часов вперед. В коридоре послышались голоса — это Борца и Зарика возвратились с лыжной прогулки. Вскоре они вошли в комнату, где находилась установка.
Эо навострил слух.
— …Моя машина синтеза. Только вот как запустить ее, ума не приложу, — говорил Борца.
Зарика спросила, что он хотел бы получить в своей машине. Борца ответил, что для начала его устроил бы любой пустячок.
— Я пробовал с помощью силового поля получить вилку из кусочка серебра — ничего не вышло. Пытался собрать из молекул алюминия крохотный подъемный механизм — с тем же успехом. Я проводил тысячи опытов, без устали менял поля, варьировал рабочие вещества, но до сих пор результатов не добился. Перед тобой типичный изобретатель-неудачник, — печально заключил Борца.
Ничего нового в этой информации для Эо не было, и он хотел уже двинуться дальше во времени, но что-то его удержало.
Борца рассказывал Зарике что-то о логических цепях, о ячейках памяти, которые он вырастил, о новом рабочем веществе машины синтеза, которое решил сегодня испытать.
Эо бросил взгляд на зеленоватую однородную массу, заполнявшую камеру синтеза, и в тот же момент там, в глубине, произошло какое-то неуловимое движение. Часть массы сгустилась, другая стала прозрачней. Перед изумленным Эо проступила сильно вытянутая туманность. Неужто заработала машина синтеза, над которой и сейчас безуспешно бьются лучшие физики Земли? Неужто заработала эта мешанина примитивных деталей?
