Мир приключений, 1925 № 06 - [41]

_____

СВЕТ и МУЗЫКА

Есть люди, — обыкновенно это бывают тонкие артистические натуры, которые, слушая какую нибудь красивую музыку, — невольно соединяют ее в своем представлении с различными красками и цветами. Они чувствуют то или иное музыкальное произведение в фиолетовом или оранжевом цвете, а иные аккорды им определенно кажутся «синими» или «желтыми»…

Соединив в одно гармоническое целое звуки и краски, можно было бы достичь небывалых эффектов, где световые впечатления дополняли бы и углубляли бы наше восприятие музыкальных форм. О таком музыкальном световом инструменте думал еще наш гениальный композитор Скрябин, мечтавший об исполнении своей «Поэмы Огня» и «Поэмы Экстаза» в сочетании со световыми эффектами и даже сам построивший модель такого прибора.

Американскому изобретателю Томасу Вильфред после нескольких лет работы удалось недавно создать чрезвычайно интересный инструмент, названный им «клавилюкс» и напоминающий собой рояль или небольшой орган, где, при нажатии соответствующих клавиш и кнопок, на особом экране вспыхивают огненные фигуры различной формы и цвета.

Фигуры эти отчасти напоминают собой огни северного сияния. То это сверкающие языки пламени, блестящие короны, извивающиеся ленты огня, то мерцающие ленты, неясные отблески далеких вспышек, смутные переливы туманных сияний… см. рис. 1).

Игра на этом инструменте может производиться и без сопровождения музыки. Одна из «световых симфоний» в желтых и зеленоватых тонах с неясными фигурами в форме раскрытого; тюльпана создавала представление об идущей весне, другая симфония, изображавшая взмахи огненных крыльев орла, точно переносила зрителя в голубую небесную высь.

Самый музыкальный прибор очень сложен. Он имеет тройную световую камеру, соответственно связанную с клавиатурой и мехами органа.

Каждой клавише соответствует около сотни световых фигур и красок, дающих бесконечное разнообразие сочетаний. Фигуры и краски имеют, как ноты в музыке, свои особые условные обозначения, позволяющие их записывать и воспроизводить по желанию. Педали, регистры и модераторы, как и в органе, дают возможность усиливать и ослаблять яркость этих фигур, менять их цвет и оттенок.

Часть клавиатуры «клавилюкса» видна на рис. 2.

Но и СССР не осталась в стороне от решения интересной проблемы гармонии света и звука. В начале июля художник Гидони прочел в Институте Истории Искусств в Ленинграде доклад об изобретенном им свето-инструменте. Две системы клавишей регулируют как силу света, так и все оттенки красочности. Благодаря компактности и несложности механизма, возможно составить целый «свето-оркестр», играющий одновременно и параллельно с «звукооркестром», при чем оба они, таким образом, в своей совокупности дают полное звуко-светокрасочное единство.

Но самое ценное в изобретении Гидони, это отсутствие экрана. Свето-краска представляет собой зрительную атмосферу, в которую непосредственно погружен весь зал.

В. Д. Никольский.

_____

ГОРОД БУДУЩЕГО

Все возрастающая сложность и напряженность жизни в крупных населенных пунктах, в западно-европейских и американских городах, повели к необычному их росту и развитию, особенно в последние десятилетия. Усовершенствование и улучшение городских и пригородных путей сообщения способствуют разростанию городов, так сказать, в ширь, оттягивая часть населения от центра к окраинам.

Но вполне понятное стремление сконцентрировать, соединить на небольшом участке земли все нужные государственные, торговые, деловые и административные центры повело к тому, что земля эта чрезвычайно вздорожала и расценивается, например, в центре Нью-Йорка по несколько тысяч рублей за квадратную сажень.

При такой дороговизне земли не приходится удивляться, что тамошние строители стали воздвигать двадцати, тридцати и даже пятидесятиэтажные башнеподобные громады.

Такие дома строятся не из камня, так как. никакой камень не выдержал бы тяжести вышележащих этажей, а из стальных решетчатых каркасов, среди которых возводятся из легкого камня и кирпича отдельные куски стен. Фундамент под такими колоссами строительного искусства делается на особых глубоко закладываемых стальных трубчатых кессонах, заполняемых бетоном.

В таких «небоскребах» может поместиться несколько тысяч жителей — население целого уездного города. К их услугам десятки лифтов, так как не всякому под силу подняться к себе, придя с работы, на высоту 100–150 метров по лестнице с доброй тысячей ступенек.

Фантазия художника, которую мы видим на этих рисунках, лишь немного прибавила к действительному виду некоторых современных Нью-Йоркских улиц. Примет ли город будущего такие формы, пугающие нас своей грандиозностью, — покажет недалекое будущее.

Эти величественные стальные и каменные гиганты, пронзающие небо своими шпилями и крышами, эти полутемные, похожие на ущелья улицы с непрерывной лентой бесчисленных автомобилей, эти десятки этажей, громоздящиеся один на другом, — как далек этот «город будущего» от другого его идеала «города-сада», давно уже рисующегося многим мыслителям и художникам, — города, где преимущества культурного населенного центра будут гармонически слиты в одно целое со всеми благами жизни среди естественных, природных условий…