Мир по Кларксону - [30]

Это, безусловно, хорошая идея, чтобы судьи сами решали, нужен им суд присяжных, даже для уголовных дел, или нет. Тем более что есть такие судьи, которые что ни день, то допускают серьезный промах. Только на этой неделе обвиняемого, которого магистратский суд посадил на три месяца, освободили. Судья при этом сказал, цитирую: «Тюрьма еще никого и никогда до добра не доводила». Но даже такой идиот, как этот, знает, сколько на самом деле лун на небе.

Если по-честному, чтобы иметь право называться судьей, вы должны на протяжении своей жизни демонстрировать выдержку выше среднего. А я даже не мог дослушать до конца лекции в колледже, меня так и клонило в сон.

Без суда присяжных судебные процессы в районных судах станут дешевле, честнее, быстрее. Впрочем, сдается мне, что некоторые аспекты этого предложения придумал человек, являющийся поклонником телепрограммы «Кто хочет стать миллионером?»

Я не могу увидеть смысл в требовании, чтобы цвет кожи судьи соответствовал цвету кожи обвиняемого, и уж совсем непонятна мне идея касательно «торгов о признании виновным». Предлагается сделать так, что чем скорее ты признаешь себя виновным, тем мягче будет приговор. Если вы выбежите из ювелирного магазина с обрезом за спиной и будете кричать: «Это я! Это я!», то вас пожурят и отпустят. Но если вы будете отрицать свою вину перед судьей, который уверен в обратном, то остаток дней вы проведете, потирая спинку сокамернику в общем душе.

В свете того, что подобный подход скоро узаконят, я бы хотел сообщить, что завтра утром я поеду в Лондон по шоссе М40 и между восьмой и первой развязкой моя скорость будет превышать допустимые 95 миль в час.

Чем больше нам говорят, тем меньше мы знаем

Каждый день нас заваливают данными различных опросов, которые сообщают, о чем думает народ. Эти опросы помогают формировать государственную и корпоративную политику. И это несмотря на то, что опрашиваемые – ни я, ни вы – понятия не имеют, о чем они болтают.

Мы сгибаемся под грузом информации, которая ежедневно поступает к нам. Мы пользуемся Интернетом, а по телевизору без перерыва идет лента новостей. Англичане читают газет больше, чем любая другая нация в Европе. Но чем больше нам говорят, тем меньше мы знаем.

Когда вам двадцать лет, вы знаете обо всем на свете. Но чем больше вы путешествуете, чем больше вы прочитываете книг, тем яснее становится, что чем больше вы знаете, тем меньше вы знаете.

Возьмите войну в Косово. Я не устаю говорить о том, что это была просто абсурдная авантюра. С начала времен куча местных племен пытались выбить друг друга с этой территории, и никого эта ситуация не напрягала, пока в НАТО вдруг не решили, что сербов пора хорошенько пробомбить. О чем я самонадеянно сообщил одному американцу по имени Джеймс Рубин. В то время он работал с Мадлен Олбрайт и в справочнике его мобильного телефона наверняка был записан номер Слободана. Но я уже выпил пару стаканчиков красного, мне было все по фигу, я рвался в бой.

Но я не знал, во что ввязался. Может быть, он владел достаточным запасом информации, но я уже овладел всеми запасами шабли. Поэтому я был уничтожен. Все мои аргументы были разбиты в пух и прах. Говоря спортивным языком, наша схватка напоминала матч Леннокса Льюиса и уэльской певички Шарлотты Черч.

Через пару недель на очередном званом ужине я попытался предъявить аргументы Рубина соседу слева. На мою беду он оказался американским банкиром, который, как выяснилось, помогал заключать договор между телефонной системой Сербии и Ватиканом. В очередной раз я примерил на себя шкурку Шарлотты Черч, которая мечется между молотом знания и наковальней здравого смысла.

Если вы подойдете ко мне на улице и спросите, что я думаю по поводу военной кампании в Афганистане, мне придется ответить, что ничего не думаю.

Я нутром чую, что Америка должна направить значительные силы на создание Палестинского государства, но так как мое мнение полностью совпадает с тем, которое высказывается на страницах Guardian, похоже, что я в очередной раз не прав.

Но как узнать, прав я или нет, если все эти опросники, интервью, исследования показывают, что для ста семи процентов людей в мире Тони Блэр господь бог? И всего ноль процентов считают, что это шут, фигляр и эгоист. Кстати, а вы знаете, что семьдесят два процента всех статистических данных основаны на заявлениях, сделанных под воздействием сиюминутных эмоций? Включая и это.

Итак, что же мы в таком случае думаем про евро? По данным опросов, восемьдесят процентов категорически против и восемнадцать – за введение евро в Великобритании. Это означает, что всего два процента населения настолько умны, чтобы понять, что они просто не знают ответа на этот вопрос.

В прошлом году ситуация в еврозоне была настолько глупой, словно мы присутствовали на стройке дома, которая сразу начиналась с крыши, минуя стены. Прошлое лето я провел, путешествуя по Европе, от польской границы с Германией до северозападной оконечности Испании, от Бреста в Бретани до самого кончика Италии. И пришел к выводу: нам есть чему поучиться у европейских соседей, они нам могут дать в этом смысле намного больше, чем мы им. Например, хороший кофе. И более качественную порнушку в отелях.