Мир плавающих театров - [58]

Жители Морнуна ходили по эспланаде в костюмах элегантной простоты. Несколько повернулось, посмотреть с более чем случайным любопытством на "Очарование Миральдры".

Появилась группа из четырех людей в черно-золотой форме. Они остановились, рассматривая судно с серьезными намереньями. Потом один, в черной кепке с вышитым золотом козырьком, проконсультировался со страницами гроссбуха. Он сделал насмешливое замечание своим товарищам и забрался по сходням.

Замп шагнул вперед, чтобы встретить его. Гассун стоял на шканцах наблюдая очную ставку с равнодушным выражением.

Чиновник представился:

— Я — Директор Пристани. Будьте добры объявить, кто вы и что у вас за корабль.

Каким-то возвышенным голосом Замп сказал:

— Я — Мастер Аполлон Замп, а это мое чудесное судно "Очарование Миральдры".

Третий раз Замп продемонстрировал серебряный гарант.

— Наш дом в Кобле на берегу Залива Догадка, как вы без сомнения знаете.

Чиновник озадаченно поднял взгляд, потом пожал плечами и открыл гроссбух, проверяя дощечку с набором знаков. Он осмотрел Зампа, снова проконсультировался с гроссбухом. Наконец он кивнул:

— Ваше разрешение имеет силу. Я должен заметить, неофициально, что вы прибыли с полной небрежностью и совершенной беззаботностью. Фестиваль Искусства и Веселья начинается завтра.

— Раз мы не опоздали большого вреда нет, — сказал Замп.

Чиновник удостоил Зампа еще одним холодным взглядом.

— Ваше имя, конечно, будет включено в список участников. Если бы вы прибыли завтра, ваше путешествие могло бы оказаться напрасным.

— Мы не собирались ни к кому относиться неуважительно. Путь из Кобла слишком долог. Ветра в это время года слабые.

— Без сомнения. Без сомнения, — Директор Пристани хлопнул гроссбухом по бедру. — Безразлично, так как вы прибыли. Вы будите выступать шестыми и последними в состязании.

— Такие детали, конечно, на ваше усмотрение.

— Завтра утром официально открывается фестиваль. Рекомендуется, чтобы вы убрали ваше судно в черное, алое и золотое, в честь табарда[19] династии.

Замп поблагодарил за совет.

— Мы бы хотели заняться другими приготовлениями. Я полагаю, вы все устроите для нас.

— Вам положено два места в каждой фазе состязания, ровным, если не каким-то металлическим голосом ответил Директор Пристани, — которые начнутся завтра в полдень на борту корабля "Воуиз".

Директор Пристани отдал официальный салют и попрощался. Замп поискал Гассуна и сообщил содержание разговора. Гассун, который впал в депрессию и уныние, слушал только в пол уха.

— Эта экспедиция — часть пустоголового и болтливого дурачества, ни более — ни менее. Мы — очевидно, чуждый этому месту элемент. Эти люди язвительны, циничны, гиперцивилизованны. Они посмеются над нашими попытками добиться достоверности. Я не питаю оптимизма, относительно наших шансов.

— Слишком мало времени, чтобы подготовить новую программу, — задумчиво сказал Замп, — хотя я уверен…

— Нет! — взвился Гассун с неожиданной энергией. — Пусть посмеются над тем, что отработанно! Я никогда не пойду на компромисс в том, что касается моего искусства, особенно ради заработка!

— Ради заработка я нашел бы компромисс в искусстве даже с собственной бабушкой, — пробормотал Замп еле слышно.

— Прошу прощения? — спросил Гассун. — Что вы сказали?

— Ничего важного. Мы получили два места на первом представлении на борту корабля "Воуиз". Вы пойдете, или позволите Дамсель Бланч-Астер воспользоваться вашим местом?

— Если нам выделанно только два места, вы должны остаться на борту корабля готовя наше представление.

Дамсель Бланч-Астер сама выдвинула аргумент:

— Меня не интересуют никакие представления. Вы можете пойти вместе.

***

Корабль-лебедь "Воуиз" был построен по расточительным и богатым стандартам, без оглядки на расходы, и без надлежащего интереса к удобствам и комфорту. Надстройка была из бледного сандалового дерева, украшенного резьбой запутанной-презапутанной. Публика сидела на скамейках с подушками и темно розовый ковер был у них под ногами, балдахин узорчатого шелка над головой защищал их от дневного света.

Замп и Гассун пришли на судно на час раньше и были проведены к заднему ряду сидений подобострастным швейцаром в светло-зеленой ливреи, а мгновением позже девушка в темно-зеленом тесном платье принесла два сырых от парфюмерии полотенца на подносе, чтобы они могли освежить лица. И на Гассуна, и на Зампа произвели впечатление роскошные апартаменты корабля, хотя Гассун утверждал, что ковер был частью хвастовства и его тяжело было держать в чистоте.

— Как будет судно, вроде этого, выглядеть после вечера в Христе или Файдарте? В самом деле жалко!

Зампу на понравились размеры сцены с технической стороны.

— Звук никогда не вырвется из такой пещеры, — сказал он Гассуну. — Она слишком высокая по сравнению с шириной. Мы услышим лишь бормотание, в то время как артисты будут напрягать свои легкие и голоса.

— Театр должен иметь простое, ненавязчивое оформление, заметил Гассун. — Драгоценности кажутся лучшими на полотне черного бархата. Так что представление возвышает театр. Эту роскошь… — Гассун сделал презрительный жест, — … я нахожу явно вульгарной.