Мир. От смерти к жизни - [11]

Зверь прыгнул, и Зеф, прогнувшись назад, порезал грудь пса. Хищник тяжело дышал, кровь лилась из его тела, он двинулся в сторону обидчика, но Бог, как и прежде, встал в стойку. Пес развернулся, чтобы уйти, но Зеф запрыгнув на его хвост, сделал еще прыжок и оказался на шее зверя. Взмах руки и… светящийся золотой акинак пронзил толстую шею зверя.

Хищник был повержен.

Люди радостно подбежали к победителю, подхватили его на руки и понесли сквозь весь город к дому Никона, освещая факелами себе дорогу. Раны на груди Зефа зарастали.

На террасе были выставлены большие длинные столы. Всяческие угощения принесли горожане на них. Вся столица праздновала освобождение от зверя, люди говорили хвалебные речи в честь Зарницы, его Отца и Матери.

Луна была высоко, когда Зеф Сет, выждав момент, бежал с пиршества. Он украдкой пробирался, по темным улочкам, на запах моря — к храму — закон вспомогательного телепорта: точка выхода там, где точка входа. Открытый храм, словно огромная ротонда с колоннами, со скульптурами и крышей, располагался на высокой горе, где за храмом был обрыв, будто скалу разрубил пополам своим топором великан. Кто-то снял шкуру с убитого пса и разложил ковром у трона Бога Солнца, разведя огонь в жертвеннике.

Зеф встал на «новый ковер», опустил руки и скрестил их перед собой, но не успел отправиться в Общество, как знакомый голос остановил его:

— Спасибо Зарница, и приходи к нам, мы всегда будем рады тебе. — Это был Артур — сын Никона, Зеф отличал его от Степана по родинке на шее Артура.

«Это он разжег костер и разложил здесь шкуру пса. — Догадался Зеф. — Поэтому его давно не было на пиршестве».

— Ты хороший сын своего отца. — Сказал Зеф Сет Артуру, обернувшись к нему. Браслеты проявились на руках Зарницы и Артур, от удивления, пошатнулся. — До новой встречи! — Произнес он и только успел увидеть улыбку Артура, как яркий свет охватил Зефа Сета, а за светом были знакомые стены.

Зеф вернулся в Общество.

На кровати спала Аля. Свет полной луны украшал ее лицо своим серебряным блеском. Зеф не когда не видел ее такой красивой. Она улыбалась, а от улыбки появлялись ямочки на щечках, а невинный румянец украшал их. Зеф обнажил свое тело, оставаясь в боксерах (снять низ нижнего белья, среди геятян, считалось неуважением к партнеру), тихонько забрался под одеяло и нежно обнял ее.

— Что с тобой? — Произнесла Аля проснувшись. Она повернулась к нему лицом, и провела кончиками пальцев по его телу. — Ты раздет? Со мной?

— Ты всегда ложишься в постель, со мной, обнажая свое прекрасное тело, — шептал Зеф, целуя свою жену в губы, в шею, грудь… — а я и не замечал этого, будучи занятым, только собой — жил только своим прошлым. Я не видел, что у меня самая лучшая жена. — Зеф страстно поцеловал ее в губы. — Только ты не кому не говори, чтобы они не обиделись. — Он произнес это с лицом полным серьезности, от чего рассмешил Алю, но смех сменился истомой.

Зеф целовал низ живота Али, поднимаясь к пупку, поцеловав его, он, кончиком своего языка, поднимался к полной упругой груди Али, что томно дышала. Аля вскрикнула, и крепко прижалась лицом к его груди.

Так занимались любовью жители Геи.

Рожденные в инкубационных машинах мужчины были лишены сексуальной потенции, все же испытывая возбуждение и удовольствие без эякуляции, их яичники, как и женские, были мертвы. У женщин отсутствовала матка — детей они не вынашивали и не откладывали яйца подобно животным.

Граждан Геи составляло один миллион человек от младших, до Создателей. Гражданами не являлись жители и служители Островов, хоть и имевшие привилегии, а также узники Бездны.

Инкубационные машины были прототипом аппаратов клонирования, за исключением того, что клонируемый объект не умирал превращаясь в пыль в соседнем аппарате — ему не передавалась память, полученная из взятых прежде образцов. Геятяне создавались младенцами. Компьютер, а иногда оператор, загружали, в личность и память создаваемого, нужные программы — знания, для той или иной группы партии, необходимой Миру.

Машины излучали желтый свет, но если создаваемый образец был не стандартен в будущем развитии и мышлении, психологической наклонностью, или физическими отклонениями — то машина сияла синим светом. В таких случаях оператор, в ручном режиме, нажимал кнопку уничтожения образца. Так младенец сгорал в капсуле инкубационной машины, еще не приняв жизнь, а капсула всасывала пепел потоками воздуха.

Люди на Гее жили до двухсот лет, земляне же в два раза меньше.

Все это различало геятян от землян, как и их секс был разным. При первом виде, на любовные утехи землян, геятян тошнило — это казалось им чем-то омерзительным, хотя некоторые действия были схожи.

— Что это? — Удивилась Аля, нащупав ладонью, бугристые линии кожи на спине Зефа. — Это шрамы? Настоящие шрамы? Откуда они у тебя? Покажи!

Зеф повернулся к жене спиной и она, включив свет, увидела четыре полоски на левой половине спины мужа, длиной чуть более пятнадцати сантиметров.

— Я получил их в Бездне, но сейчас мне не хочется об этом говорить. — Пояснил Зеф Сет. — Как-нибудь, потом, я тебе расскажу. У меня сегодня был прекрасный день — я ел клубничный пирог и пил лучшее вино, кушал прекрасное мясо кабана и курицы, с салатами, оливами и сыром, не думая о вреде пищи, спас город от набегов пса-великана, и занимался любовью с самой красивой женщиной в галактике — что может быть лучше?!