Мир не меч - 2 - [31]

Белобрысый поднялся с дивана, зябко поежился, потом презрительно посмотрел на Хайо.

— Все, что ты говоришь — это грязь и гадость. Я ее любил, а она меня предала. Вот и все. Я не знаю, почему. Но все это — игра, роль... мне кажется, что ты очень больной человек. Ты больной, а не я, понимаешь?

Хайо только развел руками:

— Я же предупреждал, что ты не захочешь меня услышать. Извини, Сергей, но ты не представляешь для меня такой ценности, чтобы я потратил еще несколько часов на то, чтобы доказать тебе, что я не болен, а услышанное — не «грязь и гадость», а правда. Я тебе не доктор, ты мне не пациент. Ложись спать...

— Докажи мне, что ты прав — и я поверю.

Хайо рассмеялся — чуть зло, свободно, не считая нужным щадить чувства Сергея. Блондин вздрогнул, будто получил пощечину.

— Я не буду тебе ничего доказывать. Мне это не нужно. Да и тебе, судя по всему, не нужно. Ничего, в Городе еще найдется с десяток таких же пар, тебя там примут с распростертыми объятиями. Еще на год. Пока не выработаешься. А потом выбросят. Живи по кругу — это твоя жизнь, порть ее, как хочешь.

Из слов Хайо Сергей не понял почти ничего. Ему было совершенно непонятно предложение обходиться со своей жизнью по своему вкусу. Пожалуй, он обратил внимание только на тон — ледяное равнодушие. Слишком уж это было непривычно. Слова, сказанные таким голосом, до Сергея не доходили. Он резко сел, просидел так пару минут — Хайо молча наблюдал от окна, как блондин изо всех сил стискивает руками виски, потом морщится, словно от приступа головной боли и закрывает ладонями лицо. Хайо не пошевелился и когда Сергей застонал сквозь прижатые к губам руки — так, словно ему вогнали кол в спину. Смотритель ждал.

— И что мне делать?

— Найди целителя. Здесь они есть, кажется. Если не найдешь здесь — поднимись повыше, — Хайо мягко подошел, опустил ладонь на плечо Сергея. — Твой случай вовсе не безнадежен.

— Я не хочу к целителю... Я хочу разобраться сам.

— Сам ты не разберешься никогда, поверь мне. Ты не готов смотреть правде в глаза. Ты не сможешь быть честным с собой. Тебе нужна помощь. Я с тобой работать не могу, извини, у меня свои дела.

— Конечно, проехаться по мозгам ты можешь, а помочь... — обиженно воскликнул Сергей, сбрасывая руку Хайо.

— Беда, коль сапоги начнет тачать пирожник, — насмешливо процитировал Хайо. — Пойми, я не доктор, я столяр. И я тебя вылечить не смогу. Я рассказал тебе все, что смог. Я дал тебе совет. Ты можешь воспользоваться им, а можешь плюнуть и забыть. Это твоя жизнь, Сергей. Делай с ней, что хочешь.

Парень опять скривился, ссутулился. Он ничего не хотел делать, да и к Хайо шел не за советом, а за моральной поддержкой. Вместо поддержки он получил увесистый удар по голове, и благодарности за это не испытывал. Но было то, о чем он не говорил Хайо — история с Рэни не была первой. Его уже один раз предали — в точности по схеме, обрисованной Хайо. Та история еще болела где-то в глубине души, но Сергей уже мог смотреть на нее отстраненно. Конечно, Хайо сильно преувеличивал, точнее — как-то искажал вещи, пачкал их. Но тогда... да, наверное, так и было. А Рэни не могла быть такой же дрянью. Хайо ее оклеветал, должно быть, из ревности — он же сам к ней подкатывал...

Сергей чувствовал себя бессильным. Если бы Хайо повел его к целителю силой, поволок за шкирку, он бы, пожалуй, сопротивлялся, но так было бы проще: всегда можно было сказать: «я не хотел, меня заставили». Но косоглазый умник не заставлял и не настаивал — он несколько раз подчеркнул, что ему все равно. Конечно, ему было все равно. Он решил занять место Сергея, и у него все получилось. Нужно было встать и ударить по наглой роже — но Сергей боялся, что промахнется и услышит холодный резкий смех Хайо. Одного раза ему хватило — второй раз чувствовать себя ничтожеством он не хотел.

— Ложись спать, — посоветовал из-за спины Хайо. — Если захочешь, мы поговорим утром. Если нет — уйдешь, когда проснешься. А перед сном подумай, совмещается ли легкость, с которой Рэни от тебя отказалась, с понятием дружбы...

Выпустив последнюю отравленную стрелу, Хайо ушел в другую комнату, наскоро разложил постель и постарался заснуть. Уже наступал рассвет, засыпать в это время Смотритель ненавидел, да и сон ему был не слишком нужен, он знал десяток способов отдохнуть и взбодриться, не тратя времени на бессмысленное блуждание по призрачному миру иллюзий. Ему хотелось спуститься вниз, к своей девушке, но тогда он не смог бы вернуться к вечеру. И еще — ему нужно было полностью отключиться от Сергея, страдающей тенью бродившего по кухне. Парня колбасило — он то хватался за сигареты, то шумел чайником, то тихо стонал; Хайо не собирался как-то утешать «бедную невинную жертву предательства», считая свои действия всецело оправданными. Если это было жестоко — то, по крайней мере, это было полезнее, чем вытирание соплей и поддакивание полному скорби рассказу о том, как белобрысого кинули и предали.

Когда Хайо проснулся, Сергея в квартире уже не было. Он только покивал — на иную развязку Смотритель и не рассчитывал. Теперь осталось выполнить только одно маленькое действие, обратное тому, что когда-то привело парня в кафе Рэни и Грега. На ближайшую неделю ему была обеспечена насыщенная жизнь, в которой не находилось ни минуты для возвращения, а если находилась минута, то обстоятельства не позволяли появиться на горизонте. Хайо даже потратил несколько лишних минут на обеспечение двух высоких вероятностей встречи с целителями, хотя и был уверен, что усилия его пропадут даром. А дальше... Хайо надеялся, что через неделю у Сергея не будет никакой возможности найти их с Рэни. В его планы это не входило.