Мир наизнанку - [23]

– Ты оказался прав, достопочтенный Квенд, – произнес маркиз, входя в комнату. Гигант-вариец низко поклонился и бесшумно исчез. – Управляющий делами, которому я доверяю, как самому себе, в самом деле приобрел раба-гладиатора с названным тобой именем. Он заплатил за него… – И тут маркиз назвал такую цифру, что у Квенда похолодело сердце. Пал Коор щедро снабдил деньгами своего посланника, но такой суммы у Квенда не было и в помине.

– Это немыслимо, Роэль! – вскричал он, вскакивая на ноги. – Да никогда ни один гладиатор не стоил и десятой части этого!

– А этот – стоит! – жестко отрезал ла Дуг-Хорнар, сузив глаза. – И по закону ты обязан компенсировать мои затраты.

"Врет же, врет, сын змеи и берха! – мысленно возопил Квенд. – Но как доказать?!"

Доказать это было невозможно – тайны сделок блюлись самым строгим образом.

Квенд опустил голову. Мысли метались в голове, как изумрудные рыбки крачкерсы на раскаленной сковородке, куда их клали живьем для достижения особо изысканного вкуса. Конечно, он мог связаться с Палом Коором и испросить совета. Может, жрец разрешит даже продать шхуну или придумает еще что-нибудь. Но как же не хотелось Квенду расписываться в собственном бессилии! Он чуть не зарычал от захлестнувшей его глухой злобы.

Ла Дуг-Хорнар смотрел на Квенда Зоала с откровенной усмешкой. И когда напряжение достигло апогея и жрец поднял на маркиза белесые от бешенства глаза, готовый сорваться самым непредсказуемым образом, тот произнес, подняв руку:

– Но у меня есть предложение, достопочтенный Квенд, которое, как мне кажется, может заинтересовать такого умелого бойца, как ты. Я предлагаю тебе убить Рангара Ола в поединке!

О!!! Об этом Квенд не мог даже и мечтать! Он непроизвольно вскочил на ноги:

– Да я хоть сейчас!

– Погоди, Квенд! Не сейчас и даже не завтра-послезавтра. И не здесь, а на Арене. Таким образом, сыграв на ставках, я верну свои деньги.

– Я согласен, Роэль! Вот только… мой сан…

– Да, я знаю, что жрецы не имеют нрава сражаться на аренах, подобно гладиаторам. Однако тебе ли не знать, достопочтенный Квенд, что кое-кто не менее – если не более – знатный выходил на ристалище, чтобы проверить свои силы и доблесть. Для таких случаев и предусмотрено правило, разрешающее проводить бои инкогнито, в маске.

Квенд глубоко вздохнул и медленно опустился в кресло Это было как раз то, о чем он втайне жарко мечтал – сразиться с проклятым чужаком один на один. А публика. Что ж, он будет в маске, а присутствие зрителей лишь подхлестнет его, Квенда.

– Да будет так! Когда состоится поединок?

– Через два тэна после полудня.

– Превосходно! Надеюсь, я смогу забрать труп чуж… этого Рангара?

Маркиз остро взглянул на жреца.

– Да, если ты его убьешь. В чем я, однако, не уверен. Надеюсь, мы обсудили все, достопочтенный Квенд?

Квенд Зоал встал и слегка поклонился.

– Я рад, благородный Роэль, что мы достигли соглашения, которое устроило нас обоих. Что же касается исхода поединка… можешь делать ставки! И если ты сделаешь их правильно, то не только окупишь затраты, но и получишь немалую прибыль.

– Я постараюсь сделать правильную ставку, достопочтенный Квенд, – медленно проговорил маркиз, и уголки его рта чуть дрогнули. – А теперь прости – у меня еще много дел. Тебя проводят.

Он тоже встал и, кивнув Квенду, вышел через совсем неприметную дверцу в задней стене комнаты. Вновь появился гигант вариец и недвусмысленным, хотя и вежливым жестом показал, что сопроводит жреца к выходу.

После достаточно унизительной процедуры торгов, по окончании которой Рангар перешел в собственность весьма, по всей видимости, знатного человека с властными манерами, умным ироничным взглядом и франтоватыми усами, его в закрытой карете привезли в глухой двор, с трех сторон огороженный высокими каменными стенами с пиками поверху, а с четвертой – унылым трехэтажным зданием; и здесь он подвергся процедуре еще более унизительной: его заклеймили. Он не издал ни звука и не дрогнул ни единым мускулом, когда раскаленное железо на мгновение прижалось к его лбу, чем вызвал немалое удивление принимавших участие и наблюдавших сие действо людей; сам хозяин, которого, как уже знал Рангар, зовут маркиз ла Дуг-Хорнар, изумленно поднял брови и молча покачал головой. Пренебрегая этикетом и нарушив сразу несколько Ритуалов (о которых, кстати сказать, он не имел ни малейшего понятия), Рангар спросил хриплым, севшим голосом, дерзко глядя прямо в глаза маркизу:

– Не позволено ли будет узнать мне, сиятельный маркиз, каким образом я избавлюсь от клейма, когда одержу тридцать побед и стану свободным?

Лица присутствующих окаменели от такой дерзости раба. Даже маркиз чуть смешался в первое мгновение, но быстро овладел собой и спокойно сказал:

– Я вижу, ты раб по обстоятельствам, но не по происхождению. Поэтому я прощаю тебе эту дерзость и, более того, позволяю и впредь обращаться ко мне в случаях, когда ты сочтешь это необходимым. Что касается твоего вопроса, то ты не должен волноваться об отметке на твоем лбу: у меня искусные маги, заклинания которых бесследно сотрут клеймо. Главное – одержи тридцать побед!

– Я одержу их, сиятельный маркиз. – Рангар поклонился Дуг-Хорнару. – Позволено ли мне узнать, как часто проводятся поединки?