Мир мог сойти с ума - [12]

Конечно, я только позже сообразила, что же я такое увидела, потому что меня больше занимал Казанова. Он запрыгнул на крышу этого предмета и прогуливался там с таким видом, как будто это его дом. Он считает, что ему принадлежит весь мир. Но какой кот так не считает? Я попыталась уговорить и увести его домой, но он перепрыгнул на другую сторону. Мне пришлось обойти летающую тарелку вокруг, чтобы снова добраться до Казановы, и предмет показался мне большим, больше этой комнаты, и совершенно круглым. Тогда мне подумалось, что это что-нибудь типа цистерны для воды или нечто подобное. На другой стороне меня поджидал, конечно, Казанова, и как только я приблизилась к нему, он стремглав спрыгнул и умчался прочь от летающей тарелки. Мы прошли, должно быть, еще полмили, пока он совсем не устал от игры и не дался мне в руки. Знаете, какой обиженный вид иногда бывает у котов? Они как бы говорят: «Именно вы во всем виноваты и к тому же глупы, потому что не смогли поймать меня раньше». Он очень милый, но у него начисто отсутствует совесть. Хотя так умен, что может открывать дверь и, выбравшись наружу, гулять сам по себе.

— Тарелка, — напомнил Форчун.

— Ах да! Так вот, поймав Казанову, я повернулась, чтобы отнести его домой, и именно в этот момент я ее и увидела снова: она поднималась в воздух и отсвечивала бледно-оранжевым светом, с маленькими голубыми искорками по окружности. Она взмыла вверх и исчезла за деревьями, а затем снова показалась, резко набирая высоту. Она летела совершенно беззвучно и очень быстро как крошечная звездочка. Увидев ее лишь в воздухе, я сразу же поняла, что это на нее забирался кот, это именно она, потому что я прочитала все о летающих тарелках и маленьких человечках внутри них и даже о том, как некоторые люди совершали на них полеты. Поверьте, я отругала Казанову несколько суровее за то, что из-за него я прошла мимо и не смогла встретиться с ними. Конечно, он шумно заурчал, полагая, будто делает мне огромнейшее одолжение… Вам со сливками?

Во время этого выдаваемого со скоростью пулеметной очереди повествования Мэрилин Мостли приготовила две чашки кофе и одну из них поставила перед Форчуном.

— Нет, благодарю вас, — сказал Ганнибал. — Не могли бы вы показать место, где обнаружили летающую тарелку?

— Разумеется. Однако боюсь, что с абсолютной уверенностью я не смогу найти его. Было темно, а я ловила Казанову и…

— А вы сказали, что у вас хорошо развито чувство направления.

— Да, конечно, но, знаете ли, ведь найти обратный путь домой совсем другое дело, потому что дом-то стоит на месте.

— Все это так. Во всяком случае я считаю, что материала у меня уже много. Теперь вот еще что: как его зовут, вашего шерифа?

— Шериф Додд. Его имя — Лоренцо, но все зовут его Лэрри или просто шериф Додд. Раньше он руководил оркестром, после женитьбы стал почтальоном, а затем спустя некоторое время депутатом и, наконец, выдвинул свою кандидатуру в шерифы. У него пятеро детей, и он является одним из милейших людей в мире, всегда внимательным к людям. Глядя на то, как он присматривает за мной, можно подумать, что я его родная дочь. Я считаю, что быть в друзьях у шерифа никому не помешает.

— В вас что-то есть такое, Мэрилин, что заставляет любого мужчину чувствовать себя вашим защитником. Мне хотелось бы, чтобы вы сделали мне одолжение, если вы не против.

— Конечно, нет. Я все сделаю для того, кто так любит кошек, как вы. В ту самую минуту, когда я увидела Уэбли, я уже знала, что вы наш человек. Кстати, куда он девался?

— Где-то тут. Сами знаете, у котов всегда найдутся свои дела." Я был бы вам обязан, если вы пока никому больше не будете говорить, что шериф Додд что-то видел, пока я не возьму у него интервью. Хотя бы сутки? Хорошо?

Мэрилин обворожительно улыбнулась:

— Клянусь, что буду молчать, мистер Форчун.

У Ганнибала было большое искушение заметить, что молчание немного выходит за пределы ее возможностей, однако он попридержал язык.

— Где я могу найти шерифа Додда?

— Я Позвоню ему и попрошу назначить вам встречу. Вам известно, где находятся официальные учреждения округа?

— Нет. Я здесь нахожусь всего лишь около двух часов.

Ее рассказ, как ему добраться до шерифа, длился около трех минут. Отличное чувство направления мисс Мостли, по-видимому, исключало дар запоминать названия улиц, поэтому она обильно снабдила маршрут своими ориентирами. Форчун время от времени согласно кивал, приняв про себя решение спросить дорогу у кого-нибудь другого. Наконец девушка вышла позвонить, поговорила примерно с минуту и, возвратившись, сообщила, что шериф Додд уехал по вызову, но ожидается с минуты на минуту. Уэбли прокрался обратно на кухню; Форчун сердечно поблагодарил девушку и попросил ее сообщать, если что случится, его доброму другу Сороби-ну Кимбаллу, а затем откланялся.

Усевшись в автомобиль, Форчун тяжело вздохнул.

— В чем дело? — быстро поинтересовался симбионт.

— Эта женщина. Сколько времени мы пробыли с ней? — Форчун завел двигатель и на малой скорости выехал на шоссе.

— Пятнадцать минут.

— А кажется, больше часа. Не знаю, как ей это удается. Она использует огромное количество слов при небольшом словарном запасе, заметь — девушка не говорит, а трещит как пулемет. Непрерывно. С бесчисленными повторами. Ладно, если бы она копила все эти слова, как в ведрах, чтобы вылить их, когда у нее появляются люди, — но нет, она направляет тот же нескончаемый словесный поток также и на своих кошек. Мне хотелось бы как-нибудь увидеть ее на действительно стоящей словесной дуэли — она сорвала бы все высшие призы.