Мир Мертвых: Хранитель - [82]

— Путь к Сирафиону лежит через Туманную реку, — тихо произнес он. — Самое опасное место. Считается, если ты не достоин и у тебя есть грязные помыслы, то непременно в ней утонешь. На тот момент, ты не была здесь, а была там.

Он отбросил грязные вещи в сторону и быстрым шагом подошел ко мне. Я соскочила на ноги, не понимая, что происходит. Он нагнулся, достал из-под кровати свой меч и пристегнул его себе на пояс, а потом схватил меня за руку и потянул за собой, при этом, проходя мимо шкафа, сдернул с его дверцы плащ.

— Куда мы? — мой голос прозвучал испуганно.

— К Григорию, ему наверняка что-то известно, — он остановился в дверях комнаты и посмотрел на меня. — Алиса, это плохо. Очень плохо. Я не уследил за тобой, чары Сирафиона сильны. — он бросил мне ботинки и дождался, когда я обуюсь перед тем, как открыть входную дверь. — Он дождался моего возвращения и, когда я уснул, забрал тебя. Это слово… Смертные о нем не знают, даже после того, как попадают сюда, оно не становится им известно.

— Он хотел помочь, — мне стало жалко Айроса, я впервые увидела его таким взволнованным и обеспокоенным.

— Сирафион не помогает, он только наблюдает.

— Айрос?

— Да?

— Ты действительно видел мое рождение?

— Да, я видел. Почему ты это спрашиваешь?

— Просто, в первый раз не поверила.

Он заглянул мне в глаза и не стал ничего больше спрашивать. Айрос не обманывает, это точно. Детство, показанное кубком, было, несомненно, правдой. Выходит, тот ребенок, тоже не был ложью.

— Пошли к Григорию, — сказал он, понимая, что дальнейшие его расспросы плодов не принесут.

— Идем.

* * *

Усталый и заспанный Григорий посмотрел сначала на меня, потом на Айроса и без лишних слов отошел в сторону, открывая нам проход.

— Вы какие-то странные, — он махнул рукой, предлагая нам войти. — Случилось что-то?

Айрос втянул меня в квартиру и выразительно посмотрел на Григория:

— Ты встречал когда-нибудь Сирафиона?

— Тот, кто за Туманной рекой?

— Да, он самый.

Григорий потер лоб, его брови сошлись на переносице, а выражение лица стало озабоченным. Немного подумав, он предложил нам пройти на кухню и обговорить все там. Обстановка этой квартиры ничем не отличалась от нашей, если только обоями и мебелью. По углам коридора стояли четыре свечи, две из которых потухли. На кухне в центре комнаты стоял круглый дубовый стол грубой обработки, и его окружали пять стульев с высокими спинками. Напротив входа у окна находилось несколько тумбочек, установленных в ряд. Время над ними изрядно поработало — дверцы перекосились и облезли, а под темной лакировкой проглядывало светлое дерево. Григорий подошел к свече, стоящей на одной из тумбочек, и зажег ее, после чего сел спиной к окну. Айрос пристроился напротив, а я — по правую сторону от него.

— Я никогда с ним не встречался, — сказал Григорий и откинулся на спинку стула. — К Сирафиону так просто не попасть, он должен пожелать тебя увидеть, а после еще ждут испытания. Одно из них Туманная Река, после нее семь вод очищения.

— Все так и было? — повернулся ко мне Айрос.

— Д-да… — заикаясь, ответила я.

Глаза Григория расширились и он пристально на меня посмотрел. Этот Сирафион как красная кнопка с надписью «не трогать». Стоит ее нажать, и все присутствующие начинают себя странно вести.

— Так! Ладно! — я начинала злиться. — Внимательно слушаю объяснения, а то ваша непонятная реакция начинает меня уже раздражать…

— Души смертных никогда с ним не встречались ранее, кроме одной — Вилесаны.

— Хочешь сказать, что Алиса как-то с ней связанна? — Айрос провел рукой по волосам, откидывая их назад, но они снова упали ему на глаза в хаотическом беспорядке.

— Вполне возможно, — кивнул Григорий и обратился ко мне. — О чем вы с ним разговаривали?

— Много о чем, я уже плохо помню некоторые моменты нашей беседы. Он говорил про какой-то мой свет и то, что я получу все ответы на свои вопросы, но он так ничего и не рассказал. Айрос… Помнишь, ты говорил мне, будто какая-то женщина тебе сказала, что мы все узнаем про луч от черно-белого человека. Может она именно Сирафиона имела в виду? Его глаза тоже разного цвета, как и у тебя… Вот только немного другие.

— По слухам, один его глаз черный, смотрящий в ад, а другой белый, наблюдающий за раем, — заметил Григорий.

— Да, так оно и есть. Но он сказал, что так же наблюдает и за мирами мертвым и смертным, и еще он говорил, что не имеет право вмешиваться в судьбы других существ.

— Он единственный, кто знает правду обо всем. Сама судьба исчезнет, если он начнет вмешиваться в ход событий жизни. Возможно, некоторые его знания и облегчили бы наше существование, но путь не всегда должен быть легким. Люди познают хорошее из плохого, если зла больше не будет, тогда добро перестанет существовать.

Григорий замолчал и немного задумался. Я опустила глаза на свое кольцо и покрутила его на пальце. Символы на нем не светились.

— Я спросила у него по поводу Вилесаны.

— Он что-нибудь ответил?

— Все называют меня каким-то «Лучиком», и я вспомнила, как ты называл Вилесану «Лучом света» и поэтому спросила, есть ли между нами что-то общее. Он ответил, что несомненно есть, но свет Вилесаны не просто достается по крови, его нужно заслужить.