Мир и пророчество - [12]

Его жена Рамала ограничилась тремя сыновьями, зато две невестки обещали побаловать старого свёкра девочками, и старшая готовилась исполнить обещание в ближайшее время. Фахадж радовался незапланированному визиту старой шаманки ещё и по этой причине. Весёлая Иза, старшая невестка, уже на сносях, а кто лучше Исхаг примет роды и сумеет помочь в случае чего? Вот то-то же.

В путь тронулись едва рассвело. Волков и прочих духов оставили присматривать за жильём и долиной. Три ездовых духа, заваленные подарками семье гномов и вещами Талгира, да ещё четверо разумных - целый караван. Гном с тяжёлым мешком за плечами отказался доверить груз ездовым духам. Ещё бы! Фахадж намыл в горном ручье золото. Третьего дня он решил побродить в компании Древнего в предгорьях с восточной стороны долины. Именно там гном набрёл на многообещающие признаки наличия золота в породе. Гичи-Аум исследовал жилу лично, месторождение самородного золота оказалось небольшим, но весьма богатым, к тому же жила почти вся шла по поверхности - копни и собирай самородки, попутно промывая породу.

Старая Исхаг обернулась на Талгира, шагающего рядом с 'дядей Фахаджем'. Мальчик вновь положил боевой шест на плечи. Именно так любил бегать по степи её покойный наставник. Бывало, старый Фарги пробегал по два полёта стрелы, высоко подпрыгивая, словно раненый журавль. Крылатый шаман, усмехнулась Исхаг, глядя на сына. В разобранном виде шест достигает двух с половиной локтей, оба наконечника, сняты и спрятаны подальше - палка и палка. Для боя приходится навинчивать дополнительные части. Неудобно, кто спорит, но и с посохом её мальчик может творить чудеса.

Шаманка ухмыльнулась, гном благоразумно держится подальше от сумки с наконечниками. Недоверчивые и скорые на расправу огневички, поселившиеся в жалах, плохо переносят фамильярность. Браслет сына, в главном камне которого расположился призрачный эльф, старая шаманка заговаривала половину ночи. Она общалась с двумя высшими духами - теперь один из них составил компанию волшебнику и ненадолго поселился в камне. Шаманка не посчитала нужным привязывать высшего духа к сыну или эльфу. У Талгира достаточно спутников, а сам эльф в костылях не нуждается. Поэтому высший воздушник сейчас просто болтает с эльфом, чтобы тому не было одиноко в камне. Это не слуга, а ещё один интересный и умный собеседник. Служить он не обязан, разве что сам сочтёт нужным вмешаться в дела разумных.

Исхагор вприпрыжку бегала вокруг своего ездового духа, пытаясь ненадолго взлететь над каменистой тропой с помощью хранителя. Исхаг покачала головой, девчонка всегда требовала от своих сущностей невозможного. Хранитель наотрез отказался перемещать подопечную по воздуху, однако подхватил и поместил на ездового духа, запрещая прыгать по валунам и камням.

К середине дня тропа выровнялась, расширилась и спуск стал гораздо более удобным. Мать позволила девочке сойти с ездового духа и размять ноги. Дальнейший путь Исхагор спала, уставшая от рваного ночного сна, от впечатлений пути и многократных попыток взлететь. К вечеру маленький караван достиг первого поселения гномов, где их радостно встретил глава общины, огромный до неповоротливости гном с громоподобным басом.

- Очень рады видеть тебя, уважаемая Исхаг. Дорогой Фахадж! И девочка здесь! Здравствуй, здравствуй, непоседа Исхагор. И Талгир с вами!

Благодушно рокоча, как бурный весенний ручей, старый глава общины разместил прибывших в своём большом доме, распорядился насчёт ужина и отправил гостей отмываться от тягот пути.

Пока гости наслаждались баней, устроенной под землёй, как и большая часть жилищ гномов, Фахадж и хозяин - Гелай, сын Бера и внук Маэга по прозвищу Кривой Топор - обговорили доставку образцов золотого песка в столицу. Фахаджу не хотелось войти в столицу со столь заметным доказательством на плечах. Среди грузов общины гномов, отправляемых в столицу, заветный мешок затеряется, как капля воды в реке. Где умный человек прячет камень? Правильно, в горах. Оба гнома удовлетворённо пожали друг другу руки, завершая беседу.

Утро следующего дня встретило их в пути, теперь груз покачивался на спинах вьючных лошадей, а караван увеличился до шестнадцати разумных и четырёх десятков ездовых животных. Командование над караваном принял на себя Фахадж. Как и положено охране каравана, восемь стражей бдительно охраняли разумных и ценный груз, предназначенный для продажи. Охранники, увешанные шаманскими амулетами от шеи до колен, молодцевато гарцевали впереди и по бокам каравана, за арьергардом бдительно присматривали духи самой Исхаг, впрочем, как и за авангардом.

Высоко в небе парил дух-хранитель Талгира, воплощавшийся в ястреба со светло-серым оперением - пока ещё небольшого, но вполне смертоносного хищника. Половину пути ястреб сидел на луке седла, прислонившись к сыну шаманки и подрёмывая в полглаза. Теперь же зоркий дух покачивался в потоках воздуха, наблюдая за степью и отслеживая малейшее движение в сторону каравана.

Всё было спокойно, и ястреб умиротворённо посвистывал с высоты, паря и изредка срываясь в стремительное падение. Он кружился в синеве неба, затем падал, распахивая крылья у самой земли и вновь взмывал, теряясь в разрежённом воздухе.