Мир Гаора - [2]
…Его засунули в машину, на заднее сиденье и увезли. Больше матери он не видел. И посёлка тоже. Потому что не знал его официального названия. И это было по закону. Древнему, применяемому редко, но не отменённому. Закон суров, но это закон. Ещё одно изречение. Тоже древнее и… не утратившее силы.
В машине ударом по губам ему запретили кричать, а вторым — уже по щеке — плакать. И он не посмел ослушаться, оцепенев от ужаса и непоправимости содеянного с ним. Мысленно возражать отцу он научился гораздо позже, а вслух… рискнул, только вернувшись из страшного Чёрного Ущелья, уверенный, что после виденного и пережитого может уже ничего не бояться. Он выжил там, где никто не выживал! И был уверен, что рассчитался с отцом, что его медали "За личную храбрость" и "Отвагу в бою", нашивки за ранения и успешные бои, представление к "Пурпуровой звезде с мечами" сполна оплатили годы военного училища и прочие "благодеяния". Молодой наивный дурак. Был и остался таким. Поверил, что свободен и может жить по собственному разумению, выплачивая отцу положенную долю из заработков…
…Почему отец сделал это? Слишком маленький доход? Но заработки вольного журналиста в оппозиционной газете невелики. Да, он брался за любую подработку, но… но слишком много оказалось выживших безработных, умеющих только убивать и умирать, и гораздо лучшего, чем у него, происхождения. Они получали работу первыми. По закону. А ему оставалось… Но отец ни разу ничего не сказал ему, не потребовал, чтобы он нашел себе денежную работу, ушёл из газеты. И вдруг… Или всё дело в Братце? Как ему не намекнул, нет, в открытую сказал полковник. За что этот мозгляк ненавидел его? Он бы понял презрение, даже зависть, но ненависть… Они с самого начала играли не на равных. Законный наследник и бастард. Ни отцу, ни его адъютантам, ни прислуге, ни сослуживцам отца и его самого, его друзьям, девушкам Братца, — никому в голову не приходило рассматривать их… как соперников. За что?
…Кажется, с разбродом в мыслях удалось справиться, воспоминания стали более последовательными, мысли не такие обрывочные. Я мыслю, следовательно, существую. Уцепимся за это. Больше не за что.
Через пол Гаор ощутил приближающиеся тяжёлые шаги. Остановились. Скрип, лязг. Значит, открыли окошко в двери. Что надзиратель может разглядеть в такой темноте? Или это тоже… для воздействия? Снова лязг, скрип, удаляющиеся шаги. Ни окрика, ни… значит, нарушений не обнаружено. Уже легче. Чем? Даже если он убедит их в своём послушании, то ничего не изменится. Решения необратимы. Убьют чуть позже. Или дадут умереть. Хотя нет. Отцу он нужен живым. Во всяком случае, на то время, пока он не отработает затребованную сумму. Чёрт, как Братец ухитрился столько растратить? Конечно, игра азартна. Но не до такого. Братец никогда не знал удержу, ни в чём. И не ему было его останавливать. Несколько раз отец посылал его с Братцем как телохранителя, и он тогда нагляделся. Но почему он сразу видел шулеров, а Братец нет? Или не хотел видеть? Отцу он о них докладывал. И потому, что положено, и искренне надеясь хоть так остановить Братца. Отец кивал, иногда названные им исчезали, но появлялись другие, и всё продолжалось. И… и неминуемый логичный конец. Его конец…
…Он жил рядом с отцом, вернее ему позволили жить. Отец приставил к нему старого сержанта, который и подготовил его к военному училищу. Боялся ли он отца? Трудно назвать то оцепенение, почти ступор страхом. Сержанта он боялся. Тот был безжалостен, приучая его к новым порядкам и требуя, прежде всего дисциплины. Но и похвала сержанта — за удачно выполненный приём, за попадание в мишень, за правильный ответ — его радовала. Это была награда. Избежать наказания и получить награду — цель любого солдата. Отец не наказывал его. И не награждал. Отец ни разу не ударил его, это правда. И ни разу не похвалил. Тоже, правда. Так что, он с самого начала был нужен отцу только… на этот случай. Ему было… да, почти шесть, когда он увидел Братца, наследника, единственного наследника, и он уже знал, что такое бастард. Бастард — официально, полукровка — нейтрально и ублюдок — точно. Чёрт, а ведь и впрямь холодно. Простудиться, что ли назло отцу и Братцу, чтобы подохнуть поскорее и без пользы для них? Но у отца может найтись ещё такой же бедолага-бастард, а он уже точно будет мёртвым. А для солдата главное что? Выжить!
Гаор осторожно попытался напрячь мышцы. Резким движением можно вызвать спазм и боль. Он это помнит по ночным дозорам, когда нельзя шевелиться, но нельзя и застудить мышцы. Как это? Да, статическая гимнастика. Вот и начнем её понемногу. Раз в голове прояснело…
…Утро в редакции самое суматошное время: суета со вчерашним номером, разгар работы с сегодняшним и начало великого ора по завтрашнему. Во рту горечь от выпитого и выкуренного накануне, в глазах мелькание букв и лиц, в ушах звон.
— Мне когда-нибудь заплатят?
— Когда-нибудь.
— Мне тоже не платят!
— Энтузиазм…!
— Пошли вы со своим энтузиазмом! Меня уже выселяют, а Нирса вот-вот родит!
— Поздравляем!
— С чем?!
— Шеф, видел?
— А что там?
— Штраф!
— Тоже новость!
В великом множестве миров и Вселенных попадаются удивительные совпадения, когда миры, находящиеся в разных Вселенных, настолько схожи, что на первый взгляд воспринимаются как идентичные.Этот мир не лучше и не хуже любого другого "земного" мира. Может, он параллелен нашей Земле, а может перпендикулярен… А может, это просто один из вариантов. Но я увидела его таким и не хочу предварять подделками под академические справки и статьи энциклопедии. Я представляю и ощущаю этот мир именно таким. Если Вы последуете за мной в этот мир, то догадаетесь о его истории и географии сами.Я писала об этом мире с рубежа 1990/1991 годов.
Мысли были спокойными, уверенными и неспешными. Автобус тем временем заполнился, и теперь за окном плыли белые поля и заснеженные деревья. Белёсым, как будто и его присыпало снегом, было и небо. «А насколько лучше алабамской слякоти!» — весело подумал Эркин. Нет, как здорово, что они уехали именно сюда, что вообще уехали из Алабамы, из Империи, будь она трижды и четырежды проклята...
Я представляю и ощущаю этот мир именно таким. Если Вы последуете за мной в этот мир, то догадаетесь о его истории и географии сами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.