Мир чужих ожиданий - [52]

- Нет, ну я так не играю, - сказал Андрей, - все лучшие варианты уже разобраны. Послушай, дорогой любитель глобальных ответов на глобальные вопросы, а тебя уже познакомили с моим дедушкой?

- Пока не познакомили, но много раз обещали это сделать. Говорили, что как только дед сдаст наконец очередную свою эту…ммм… монографию что ли, так сразу меня к нему и отправят. И предупреждали, что у него я получу столько ответов на все вопросы, что мне хватит до конца жизни.

- И тут опередили, - огорчился Андрей, - что же мне тогда придумать?

- А ты не придумывай, и скажи то, что ты на самом деле думаешь по моему вопросу.

- Если я отвечу честно, то подозреваю, что ты меня поймёшь более чем превратно. И вложишь в мои слова тот смысл, который я сам туда ни в коем случае не вкладываю. Твоя жизнь в Западном регионе, боюсь, научила тебя чересчур уж прямолинейно воспринимать некоторые вещи.

Виктор нетерпеливо передёрнул плечами, и сказал, что если он что-то не так поймёт, то можно будет объяснить подробнее, и вопрос будет исчерпан.

- Хорошо, начну издалека, - сказал Андрей, - дело в том, что мы считаем, что являемся носителями важнейшего с нашей точки зрения человеческого признака – разумности. Что этот признак очень редко встречается в современном мире, и легко подавляется при неблагоприятных обстоятельствах. Мы считаем своим долгом максимально способствовать сохранению разума у любого индивидуума, который разумом этим наделён.

- Вот понять бы ещё, что вы понимаете под словом «разум», - перебил его Виктор, - а то и бабушка твоя, и остальные говорят про разумность, но как вашу «разумность» отличить от обычной «сообразительности» или «эрудиции» лично мне не понятно.

- Ну, это довольно несложно. Существует очень много всяких определений, но лично мне нравится такое: «Разум – это способность и желание индивида размышлять о явлениях, которые не представляют для него никакой личной выгоды и не несут удовлетворения его психофизиологических потребностей».

Виктор попросил повторить определение, Андрей повторил, Виктор пошевелил губами, запоминая, немного подумал, сказал, что теперь понятнее, и просил Андрея продолжать рассказывать дальше.

- А дальше вообще всё очень просто. Так как носителей разума очень и очень немного, то мы стремимся максимально увеличивать число себе подобных. Можешь считать, что мы таким образом размножаемся. То есть, не только таким, конечно, но и таким тоже.

Виктор удивлённо приподнял одну бровь, и Андрей ожидал того потока скабрезностей, которого опасался при этом разговоре с самого начала, и был приятно удивлён, когда услышал совершенно другое.

- Погоди, - сказал Виктор, - ты хочешь сказать, что вы подобрали меня с улицы потому, что хотите, чтобы я был одним из вас? Но ведь этого не может быть!

- Почему это? – удивился Андрей.

- Да потому, что ты тоже здраво посмотри вокруг. У тебя дед – академик, батя – директор лицея, один брат политикой занимается, другой – психиатр, третий – в Безопасности Сети работает. И женщины ваши тоже вам под стать, даже твоя младшая сестра – почти дипломированный врач, я уже молчу про Дану Бьюти, и твою бывшую… Домина огромный, от всяких прибамбасов ломится, ещё и земли к нему несколько гектаров. И что я могу у вас делать? Унитазы мыть или грядки ваши пропалывать?

Андрей подивился тому, как много Виктор успел узнать о его семье всего за несколько дней, Виктор сказал, что в этом нет ничего удивительного, так как Андреевы родственники – на редкость словоохотливые люди.

В гостиную зашла Катерина, поздоровалась с Андреем, бросила презрительный взгляд на Виктора и ушла на кухню готовить ужин. Она вновь совершенно перестала следить за своей внешностью, и была даже как-то по-особенному, демонстративно взлохмаченная и в затасканной мешковатой одежде. Почти сразу же за ней пришла мама Ира и спросила не видели ли мальчики эту засранку Катьку, которая находит время разбросать хирургические инструменты по всему двору, и не находит того же времени для помощи в приготовлении еды для семьи. Виктор ехидно хихикнул, Андрей сказал, что Катя как раз пошла на кухню, мама Ира ответила, что быть того не может, наверное в лесу что-то сдохло, и пошла ругать Катерину за брошенный во дворе скальпель.

- Я, честно говоря, не очень понимаю, что именно тебя так сильно смущает, - сказал Андрей, возвращаясь к теме их беседы, - ну да, все взрослые семьи имеют образование и престижную работу. Но это, скажем честно, дело наживное. И ты со временем легко сможешь добиться того же.

- Да при чём тут образование, или даже деньги, - нетерпеливо взмахнул рукой Виктор, - просто в семейства с традициями, вроде вашего, обычному человеку путь заказан. Думаешь, я пока работал в Агентстве, этого не насмотрелся? Со мной и такими, как я, можно было весело проводить время, можно заниматься сексом и даже родить от меня ребёнка, втихаря от мужа. Но принимать всерьёз – никогда. Такие, как я, всегда остаются на положении прислуги. Просто потому, что у меня, как назло, нет дедушки-академика. Ты ведь знаешь, отчего моя мать убежала от моих родственников…

- Не знаю, и знать не хочу, - перебил его Андрей, - это бабушка знает, а не я. Я ничего такого из твоей повести не понял. Но наверное, гадость какая-нибудь, да? Вот и не хочу я её знать.