Мир чеченцев. XIX век - [52]

³⁰³ Дунюшкин И.Е. Терское казачество в межнациональных отношениях на Северном Кавказе (1905–1917). Автореф. дис… канд. ист. наук. – Екатеринбург,1996. -С.11.

³⁰⁴ Хоруев Ю.В. 109 голосов. Справочник периодических изданий на Тереке. – Орджоникидзе,1966. – С.15.

³⁰⁵ Гудушаури Г.А. Грузино-Северо-кавказские культурные взаимоотношения в XIX – нач. ХХ в. Дис. канд. ист. наук. – Тбилиси,1985. – С.27.

³⁰⁶ Хоруев Ю.В. История печати на Тереке (1863–1907). Автореф. дис…канд. ист. наук. – Махачкада,1966. – С. 6–7.

³⁰⁷ Шанаев Г. Кое-что о горцах. – Тифлис,1888.

³⁰⁸ Хоруев Ю.В. 109 голосов. Справочник периодических изданий на Тереке. – Орджонтктдзе,1966. – С.18.

³⁰⁹ Хоруев Ю.В. История печати на Тереке (1863–1907). Автореф. дис…канд. ист. наук. – Махачкала,1966. – С. 9–10.

³¹⁰ Мининков Н.А. Методология истории. – Р н/Д.,2004. – С.173.

³¹¹ Авраменко А.М., Матвеев О.В., Матющенко П.П., Ратушняк В.Н. Об оценке Кавказской войны с научных позиций историзма // Кавказская война: уроки истории и современность. – Краснодар,1995. – С.24.

³¹² Мининков Н.А. Методология истории. – Р н/Д.,2004. – С.187.

³¹⁴ Невская Т.А. Проведение Столыпинской аграрной реформы на Северном Кавказе (1906–1917). Дис…докт. ист. наук. – СПб.,1998. – С.11.

³¹⁵ Тайсаев К.У Этнография традиционного спорта у народов Северного Кавказа. Дис. докт. ист. наук. – М.,1997. – С.6.

³¹⁶ Семенникова Л.И. Россия в мировом сообществе цивилизаций. – М.,1994. -

С.12.

³¹⁷ Крайнюченко П.В. Рыбные промыслы на Юге России во втор. пол. XIX – начале XX века. Дис. канд. ист. наук. – Р н/Д.,1998. – С.33.

Глава II Государственное управление. Вторая половина XIX века

1. Права и обязанности власти и населения

В последнее время в современной западной и отечественной историографии активно развивается «новая история империй». В отличие от «старой», где основное внимание уделялось понятию империализма и милитаризма, в центре исследования нового направления находится взаимодействие национального и имперского. Приоритетными стали такие темы, как история элит, административное управление окраинами, взаимоотношения центра и периферии. Повышенное внимание к этим сюжетам во многом объясняется самим феноменом империй, объединявших в течение длительного времени огромные территории, населённые различными по своей культуре народами¹. Важнейшей функцией империи в процессе расширения ее территории, включения в свой состав инокультурных компонентов является поиск оптимального режима их интеграции в общеимперский организм. Правительство стремилось сохранить здесь существовавшие до вхождения в состав России местные законы, учреждения, культуру. Как правило, избирался адаптивный способ управления территориями, осторожное и гибкое сочетание сохраняемых традиционных для автохтонного населения норм и порядка жизнедеятельности сложившейся системы отношений с военизированной и жесткой административной системой².

Империя – это сложносоставное государство, в котором метрополия, так или иначе, отличается от периферии, а отношения между ними задаются метрополией и воспринимаются периферией как оправданное или неоправданное неравенство, субординация и эксплуатация. В ходе исследований выяснилось, что эти вопросы – одни из ключевых в изучении империй. Ментальное, смысловое значение империи порождается не только военно-политической экспансией, являющейся ее обоснованием и катализатором в аспекте реально-политическом, но и «имперской идеей» – продуктом мифологического сознания. Этнокультурные мифы начинают строить черты концепта, иногда они принимают рациональную оболочку, утрачивая самодостаточность и, все отчетливее соединяются с историей, в качестве ее первоначала. Мессианская ориентация, универсализм представлений о судьбе русского народа и государства предполагают именно имперский способ достижения цели – совершенного миропорядка. Из глубин общественного сознания рождается представление о неизбежности имперского пути России, об естественно – историческом характере возрастания ее пространств и народов. Н.А. Бердяев, например, писал о том, что «мессианская идея, заложенная в сердце русского народа, была плодом страдальческой судьбы русского народа, его взысканий Града Грядущего»³.

Однако в Европе о России складывалось прямо противоположное мнение, зачастую редко подкрепленное весомыми доводами, но полное необъяснимого страха перед могущественной, постоянно расширяющейся и «непонятной» страной, отличной от всего мира и живущей только по своим правилам. В конце 1903 года на Западе появилась статья Дайси с мрачными взглядами на состояние России. По мнению публициста «…русские остаются нецивилизованным народом с варварской моралью. Неспособность русских к учению приводит к тому, что представители образованных народов набираются почти исключительно из евреев. Ведя постоянные завоевания, Россия не прививает покоряемым племенам высокие культурные идеалы, потому что сама воплощает бескультурье: моральная тьма русского правления непрерывно распространяется по всему земному шару»⁴.

Общественное сознание весьма часто к признакам империй относит факторы господства и подчинения, насилия и подавления. В более широком и методологическом плане стоит вопрос о взаимодействии центробежных и центростремительных тенденций в историческом развитии. С этой точки зрения история всех империй являлась классическим проявлением подобного взаимодействия на стадиях формирования, эволюции и распада. История империй включает в себя и вопрос о национальных отношениях, ибо едва ли не главная проблема всякой империи – это проблема национальная, этническая, очень часто – конфессиональная