Мир-Чаша - [7]

Целый месяц мужчины провели, никуда не двигаясь. Месяца хватило на то, чтобы Саньфун полностью выздоровел и обновил силы. За прошедшее время Олег научился вполне сносно изъясняться с ним, почти не прибегая к жестам. Он узнал, что Саньфун принадлежит к местному народу – хаджуям.

Когда Олег спросил, где его народ обитает, Саньфун указал на горную гряду, примыкающую к морю, и изрек: “Хаджуи живут в горах Сен-Шана”. Помолчав, он гордо добавил: “Мой народ – великий народ. Любой хаджуй стоит десяти килийцев”. Когда Олег поинтересовался, кто такие килийцы, хаджуй кивнул на холмик могилы и сказал: “Один из них не так давно еще бегал по травке”.

Килиец, как вспомнил Олег, тоже имел черты восточного типа, но отличался от хаджуя круглым лицом и более смуглой, почти черной кожей. Саньфун рассказал Олегу, что килийцы кочуют в степях желтой равнины, называемой Кахила, на территории, раскинувшейся от подножий гор Сен-Шана до лесной полосы. Они – самый многочисленный народ Кахилы и постоянно воюют с соседями. Олегу хорошо запомнился увлеченный монолог хаджуя: “Килийцы – самый подлый народ Кахилы. Для них не существует общепринятых законов. По договору между всеми народами, полоса лесов Тегильса, в которой мы сейчас находимся, является нейтральной. Никто не имеет права, находясь в Тегильсе, нападать на другого человека, будь то друг или враг. Нарушитель повинен смерти. Даже подлые килийцы не осмеливаются атаковать здесь кого-либо, если могут остаться свидетели. Но как только они будут уверены, что о нарушении никто не узнает, их ничто не остановит. Ты был очевидцем одного из таких эпизодов. Обычно в Тегильс приходят жить люди, которые хотят спокойной жизни без войн и кровопролития. Это огромная территория, учитывая то, что ширина полосы леса составляет двести миль, а ее протяженность вокруг Кахилы – несколько тысяч миль. Здесь обитает много людей, но на территории, граничащей с землями килийцев, ты можешь не встретить ни одной живой души на протяжении пятисот миль. Никто здесь не поселяется, потому что килийцы всегда готовы забрать в рабство тех, кто укрылся от войн. Ты видел валун у дороги с зеркалом и надписью? Знаешь, что там написали килийцы? “Посмотри в последний раз на свое лицо без клейма раба”. Они готовы весь мир обратить в рабство. Но кого они не могут и никогда не смогут сделать рабами, так это хаджуев. За тысячелетия войн килийцам не удалось покорить даже самой малой части Хаджуи. За это они смертельно нас ненавидят и ищут любой возможности уничтожить наш народ”.

Олегу стало известно, что Саньфун оказался здесь для выполнения миссии, от исхода которой зависит судьба его народа. Миссию эту возложил на него Великий Учитель – духовный лидер хаджуев, их вождь. Саньфуна он выбрал потому, что тот был его лучшим учеником. В чем заключалось его задание, Саньфун сказать не мог; сообщил только, что оно связано с килийцами и выполнено лишь наполовину, а также добавил, что от него сейчас зависит не только судьба Хаджуи, но и судьба всего чашеобразного мира Эльфира.

За месяц Олег научился ездить на лошадях, немного орудовать мечом, ножом и копьем, а также стрелять из лука. Саньфун обучил Олега некоторым приемам рукопашного боя, которыми владел в совершенстве. Вообще-то, хаджуй владел в совершенстве любым своим оружием. Олега ошеломило то, как виртуозно он орудовал мечом. В руках Саньфуна меч превращался в молнию, а нож становился жалом скорпиона: он перебегал между пальцами, перескакивал из руки в руку, исчезал и появлялся. Копьем хаджуй поражал мельчайшие цели, а из лука мог попасть в глаз бегущего оленя. Короче, собственные потуги Олега на боевом поприще виделись ему довольно жалкими, из-за чего он часто вздыхал.

Когда Саньфун узнал о печали Олега, его разобрал такой смех, что он чуть не упал с лошади. Подавив в себе неожиданное веселье, хаджуй, все еще улыбаясь, сказал:

– Ты думаешь, я родился с мечом в руках? На то, чтобы в совершенстве овладеть Искусством, у меня ушли многие годы. А ты расстраиваешься, потренировавшись каких-то две недели.

– Меня расстраивает то, что я никогда не смогу достичь твоего уровня, – ответил Олег.

– Ну, это ты зря. Главное – желание. Если ты действительно хочешь овладеть Искусством, то овладеешь им. При должном упорстве можно всего достичь. К тому же, для человека, который пятнадцать дней назад не умел держать оружие в руках, ты делаешь поразительные успехи. У меня на достижение таких же результатов в свое время ушло полгода. А я ведь был лучшим учеником. Твои способности изумляют меня не меньше, чем тебя мое мастерство. Тебе бы радоваться, а не печалиться… Послушай-ка песню. Ее сочинил основатель Искусства, непревзойденный Сахишот. Он написал ее в те далекие времена, когда начинал создавать Искусство.

Взгляд Саньфуна стал задумчивым. Он запел:

1

|Em| |A| |D|

Третий год я покоя лишен,

|Em| |A| |D|

Я душою в Искусство влюблен.

|Em| |A| |D|

Я стою на вершине горы,

|Em| |D| |G|–|H|

Вдалеке полыхают костры.

ПРИПЕВ:

|Em| |Am| |G|–|H|

Я отшельник, пещера – мой дом,

|Em| |Am| |G|–|H|

Мне уютно и радостно в нем.

|Em| |Am| |G|–|H|