Мир без рака. История витамина В17 - [5]

«Основной недостаток обвинений правительства состоит в том, что под маской обвинения в „нарушении бренда“ оно хочет запретить продажу пищи на рынке просто потому, что это не согласуется с его симпатиями.»

В большинстве этих случаев замешано нечто другое, чем просто фанатизм со стороны некоторых упертых бюрократов. Притворяться в том, что ты защищаешь народ — их любимое прикрытие для их тайных мотивов. Законодательство, призванное защищать потребителя, обычно пишется представителями самых разных отраслей промышленности, от которых, возможно, и должен быть защищен потребитель. Политические деятели, которые благодарны за финансовую поддержку от этих отраслей промышленности, стремятся помещать их имена в законодательство и проводить его осуществление. Как только это входит в закон, закон начинает служить тому, чтобы защитить от конкуренции развиваемые отрасли промышленности. Потребитель — жертва, отнюдь не тот, кому это выгодно.

Это так же верно в области медицины, как и в любой другой области. В медицине, однако, существует еще одна острая необходимость — притворяться, что все это делается с научной точки зрения. Поэтому, кроме политических деятелей, завербованы должны быть также и ученые, а это может быть легко достигнуто распределением соответствующих фондов для исследований.

Эта реальность была раскрыта в свое время бывшим спецуполномоченным FDA Джеймсом Л. Годдардом в его речи 1966 года перед Ассоциацией фармацевтических производителей. Выражая свое беспокойство по поводу нечестности в тестировании новых препаратов, он сказал:

«Я был потрясен поступившими ко мне материалами. В дополнение к проблеме качества, существует проблема непорядочности в исследовании использования новых препаратов. Я признаю, что есть белые пятна в области IND (Исследование нового препарата), но сознательное сокрытие неблагоприятных клинических данных в опытах над животными — не белое пятно. Преднамеренный выбор клинических исследователей, известных своей заинтересованностью и дружбой с промышленностью и вряд ли заинтересованных в предоставлении непредвзятых научных данных — отнюдь не белое пятно.»

Преемником Годдарда в FDA стал доктор Герберт Лей. В 1969 году он свидетельствовал перед комитетом Сената и описал несколько случаев вопиющей непорядочности в проверке препаратов. Один случай включал в себя одного доцента медицины, который проверил 24 препарата для 9 различных компаний. Доктор Лей сказал:

«О пациентах, которые умерли во время клинических испытаний, спонсору не было сообщено. Уже умершие люди были записаны как субъекты испытаний. Люди, о которых было сообщено как о субъектах тестов, не находились в больнице во время тестов. Формы на разрешение от пациентов содержат даты, указывающие на то, что они были подписаны после того, как субъекты умерли.»

Другой случай имеет в виду коммерческую фирму проверяющую новые препараты, которая испытывала 82 препарата для 28 компаний. Доктор Лей продолжает:

«Пациенты, которые умерли, оставили больницу, или выпали из исследования, были для прохождения тестов заменены другими пациентами без уведомления в отчетах. Сорок один пациент, о которых сообщают исследования, умерли или не находились в больнице во время исследований. Ведение протоколов, общее наблюдение и наблюдение над пациентами вообще было чрезвычайно неадекватным.»

Между 1977 и 1970 годами было обнаружено, что 62 доктора представили клинические данные FDA, которые были подтасованы или полностью фальсифицированы. В одном исследовании, проводимом самой FDA непосредственно, было обнаружено, что один из каждых пяти докторов, проводивших исследования эффективности новых препаратов, просто изобрели свои данные, прикарманив гонорары.

Это весьма обычные и не единичные случаи. Джон Брэйтвэйт, криминолог из института криминологии Австралии (а также бывший специальный уполномоченный торговых практик Австралии) заявляет: «проблема состоит в том, что большая часть мошенничества в клинических испытаниях вряд ли будет даже обнаружена. Большинство случаев, которые действительно привлекают общественное внимание, привлекают его по самым экстраординарным причинам, только когда задействован настоящий врач-преступник».

Согласно доктору Джудит Джонс, бывшему директору отдела опытов над препаратами в FDA, если исследования по препарату не демонстрируют его безопасность или эффективность, для компании является обычной практикой просто похоронить отчеты и продолжить проверять препарат в другом месте, пока не найдется средство, которое даст им нужные результаты. Неблагоприятные отчеты редко публикуются, и на клиницистов оказывают давление в том, чтобы по поводу них они хранили молчание.

Стимул для клинических исследователей, чтобы фабриковать данные, огромен. Американские фармацевтические компании платят целых $1000 только пациентам, а некоторые доктора собирают более чем 1 миллион долларов США ежегодно от исследования препарата — и это тем легче, если ценность препарата воображаемая. Даже если тесты и не сфабрикованы полностью, всегда существует эффект подсознательного уклонения от поиска правды. Эти доктора знают, что, если их результаты не устроят компании заказчиков, для них самих ставится под сомнение вероятность их работы в будущем.