Мир английского футбола. Знаменитые клубы, легендарные игроки и драматичные сюжеты - [22]

Для выхода из второго дивизиона в первый потребовалось два года, но и они пролетели очень быстро. «Уимблдон» продолжал показывать «футбол кратчайшего маршрута» (route one football) – это определение придумал сам Дэйв Бассетт и заслуженно им гордился, ведь на самом деле в вертикальном стиле игры команды было куда больше расчета и футбольной теории, чем могло показаться со стороны. Помощник Бассетта Нил Лэнам вычислил, что за один матч игроки должны как минимум 172 раза доставить мяч в 30-метровую зону у чужих ворот, а также выполнить не меньше 44 фланговых подач. За выполнением нормативов следил другой помощник, Винс Крэйвен, чье видеооборудование стоило 11 тысяч фунтов – серьезные деньги по меркам клуба не из высшего дивизиона. Кроме того, бесперебойно работала академия «Уимблдона», которая воспитывала футболистов строго под игровую схему Бассетта, и когда клуб наконец-то поднялся в высшую лигу, в заявке из 23 человек значилось 13 выпускников молодежной команды.

Стремительный взлет клуба – из нон-лиги в первую за девять лет – финансировал владелец клуба Сэм Хаммам, ливанский бизнесмен, когда-то поселившийся в Уимблдоне из-за тенниса, но увлекшийся футболом. По словам Бассетта, Хаммам мечтал прославиться за счет клуба, но в то же время был невероятно скуп. Скажем, в раздевалку у тренировочного поля можно было попасть только через кафе, где уже с утра сидели местные алкоголики; из-за этого игроки не решались оставлять там вещи и брали их с собой. В клубе не было стиральных машин, футболистам не выдавали бутс, а стадион был в таком ужасном состоянии, что даже невероятный прогресс команды не помогал собирать аншлаги на небольшом 19-тысячнике. Впрочем, Хаммам хотя бы не жалел денег на эксперименты Бассетта, академию и новых игроков, а болельщиков веселил своим акцентом и поведением: во время матчей он ходил взад-вперед по пустым нижним ярусам трибуны, стараясь не глядеть на поле.

«Уимблдон» оказался в первом дивизионе в сезоне-1986/87. К тому моменту команду, поднявшуюся со дна футбольной лиги, уже несколько лет звали «Бандой психов» (The Crazy Gang) – из-за жесткого стиля игры, эксцентричности Бассетта и Хаммама, а также бессчетных баек из раздевалки и с тренировок. Игроки «Уимблдона» каждый день устраивали друг другу розыгрыши, смешные и не очень, безобидные и откровенно опасные, причем особенно, разумеется, доставалось новичкам. Самым популярным развлечением было отрезание рукавов и штанин; иногда чью-нибудь одежду просто сжигали. На выездах футболисты выкидывали из окон вещи и даже кровати (один раз дело дошло и до тренера, причем его кровать полетела прямо в бассейн), ходили по пабам в ночь перед матчем, старались пробраться в раздевалку соперника и что-нибудь там сломать. Прозвище «Банда психов» и кодекс ее поведения придумал полузащитник Уолли Даунз, игравший за «Уимблдон» аж с 1976 года и близко друживший с Бассеттом, поэтому против заведенного беспорядка никто не возражал – и по большому счету эти привычки помогли игрокам стать одной командой и добиться успеха.

Самым популярным развлечением было отрезание рукавов и штанин; иногда чью-нибудь одежду просто сжигали.

Поднять градус безумия «Уимблдону» помогли два новичка, Винни Джонс и Джон Фашану. Бассетт нашел Джонса, идеально подходящего «Уимблдону» по типажу жесткого и рослого центрального полузащитника, в полупрофессиональном клубе «Уилдстоун» и заплатил за него всего 10 тысяч фунтов. Центрфорвард Фашану, напротив, стал самой дорогой покупкой в истории клуба (125 тысяч), зато начал немедленно забивать и в течение шести сезонов подряд был лучшим бомбардиром «Уимблдона». Оба игрока пришли в восторг от кодекса поведения «Банды психов» и спустя полсезона стали главными психами: они наливали клей в бутсы, заставляли других бегать кроссы без штанов, могли привязать одноклубника на крышу машины и отвезти в таком виде на тренировку.

Джонс брал на выезды огромный магнитофон-геттобластер, из которого на полной громкости играл эйсид-хаус. Сотрудники других стадионов ненавидели игроков «Уимблдона», потому что они часто разносили раздевалки, а Сэм Хаммам оплачивал штрафы за погромы с плохо скрываемым удовольствием. Сам он придумал куда более эффективный способ воздействия на «Банду психов», прописав в контрактах, что в случае поражения с разницей в четыре мяча они должны будут отправиться в оперу. «Шесть часов пения на иностранном языке – худшая пытка для игроков типа Джонса и Фашану», – смеялся Хаммам.

190-сантиметровый Фашану был обладателем черного пояса по карате и перед началом матча отрабатывал удары прямо в центральном круге, стараясь запугать соперников. Джонс старался срубить в подкате ведущего игрока соперников в течение первых пяти минут. Не отставали и другие: Деннис Уайз, самый техничный игрок «Уимблдона», которого из-за невысокого роста назначили исполнителем всех стандартов, подтачивал шипы на бутсах; центральный полузащитник Глин Ходжес, обладатель рекорда второго дивизиона по количеству предупреждений, однажды получил желтую карточку с формулировкой «визуальная агрессия» – настолько свирепо он посмотрел на судью.