Минута до полуночи - [22]

Она понимающе на него посмотрела.

– Я думаю, вы узнали мою фамилию, когда я представилась, вы изучали мои документы дольше, чем обычно, – сказала она.

– Я начал работать в Бюро, как только уволился из армии. Я не имел отношения к расследованию похищения вашей сестры, но читал о нем – ведь оно так и осталось нераскрытым. Впрочем, имелась еще одна причина.

– Дэниел Джеймс Тор действовал в то время на этой территории? – спросила Пайн.

Уоллис кивнул и выпустил из ноздрей две одинаковые струи дыма.

– Среди прочего. – Он посмотрел на сигарету. – Пытался бросить, наверное, сотню раз. Может быть, стоит перейти на электронные, пока не получил сердечный приступ или удар.

– В электронных сигаретах также содержится никотин, – заметила Блюм. – И мой собственный опыт показывает, что так только труднее. А это нелегко само по себе, – добавила она с сочувствием.

– Значит, больше никаких убийств здесь не было, – вмешалась Пайн. – За все тридцать лет?

– Были, конечно. – Уоллис пожал плечами. – Но вы спрашивали о чем-то необычном. Здесь, как правило, один парень стреляет в другого, бьет дубиной или наносит удар ножом. Из-за наркотиков, наличных или девушки. У нас не было уложенных в определенную позу жертв в свадебной фате, по крайней мере, насколько мне известно. Убийцы во всех прошлых случаях вели себя традиционным образом. Только не так, как здесь. – Он бросил и затоптал каблуком окурок. – Никаких следов, отпечатков и свидетелей, если не считать пожилой женщины.

– Что теперь?

– Коронер отдаст свой отчет в офис судмедэкспертов. Они проведут вскрытие. Учитывая обстоятельства, тут не может быть никаких сомнений.

– И где будут проводить вскрытие?

– Тело отвезут в региональную лабораторию патологической анатомии в Мейконе.

– Дайте мне знать, когда будут делать вскрытие. Я бы хотела присутствовать.

Он бросил на нее задумчивый взгляд, потом посмотрел на сновавшую взад и вперед команду техников.

– Похоже, им не удалось найти ничего полезного.

– Я полагаю, преступник соблюдал осторожность и знал, что следует делать, а чего избегать, – сказала Пайн.

– В смысле?

– Это не первое его родео.

– Вы правда здесь только проездом? – спросил Уоллис, вновь наградив ее пристальным взглядом.

– Может быть, мы поговорим об этом позднее.

Он кивнул, потянулся за следующей сигаретой, потом посмотрел на Блюм.

– Вы думаете, что лучше всего просто взять и бросить? – спросил он.

Она одобрительно улыбнулась.

– Такое возможно. Я говорю на основании личного опыта. Первые несколько дней будет очень тяжело. Помогает жевательная резинка, и нужно постараться чем-нибудь себя занять.

Он кивнул и вернулся к экрану.

Блюм посмотрела на Пайн.

– Неожиданный поворот, – заметила она.

– Я уже давно убедилась, что в моей жизни неожиданные события это норма, – ответила Пайн. – Как прошел обед?

– Ну, совсем не так волнующе, как то, что случилось здесь.

– Там было много народу?

– Да, свободных мест почти не осталось. А почему ты спрашиваешь?

Пайн не ответила.

Позднее они смотрели, как тело женщины положили в черный мешок, застегнули молнию и понесли на носилках к автомобилю.

– Кольцо на помолвку и обручальное, – сказала Пайн.

– Верно, – кивнула Блюм.

– Ну, и где муж? Потому что в девяти случаях из десяти убийцей оказывается муж.

– Я начинаю испытывать удовлетворение от того, что осталась одна.

– Как и я, – согласилась Пайн.

Глава 12

Еще одно вскрытие в очередном морге.

Пайн их ненавидела, но они являлись неотъемлемыми инструментами в работе. Однако ее стало тревожить, что она утратила чувствительность и теперь равнодушно наблюдала, как режут на куски человеческое тело, не испытывая никаких чувств, кроме профессионального любопытства.

Нельзя, чтобы это стало личным – ведь в таком случае я не смогу делать свою работу. Но как сохранить при этом человеческую сущность?

Наступил следующий день, тело молодой женщины лежало в морге на металлическом смотровом столе. Судмедэкспертом оказалась женщина лет пятидесяти с рассудительным взглядом. Она была ширококостной и широкоплечей, с рассчитанными и точными движениями. Последние два часа она провела, разрезая жертву, а Пайн и Уоллис наблюдали за ее работой.

С потолка лился свет, яркий и всепроникающий, а также свисал микрофон на проводе, чтобы судмедэксперт могла описывать свои наблюдения во время проведения вскрытия. Пайн внимательно слушала каждое ее слово.

Судмедэксперт вынимала внутренние органы, рассматривала их, взвешивала и измеряла, затем аккуратно возвращала на место. Затем она сняла скальп и разрезала череп; достала мозг, тщательно его взвесила, измерила и изучила. В самом конце она наложила швы на хорошо Пайн знакомый Y-образный разрез, и жертва стала похожа на персонаж из фильма ужасов. Вообще, происходящее было наполнено ужасом, ведь у этой женщины насильственным образом отняли жизнь.

Пайн стояла рядом с Уоллисом, который надел другой костюм, такой же мешковатый, как вчерашний. Но рубашка была свежей и отглаженной, а галстук завязан более аккуратно.

– Не удалось установить ничего нового? – спросил он.

– Очевидная смерть от удушения, – сказала судмедэксперт.

– Есть раны, полученные при обороне, следы под ногтями? – спросила Пайн. – Я провела поверхностный осмотр на месте преступления, но ничего не обнаружила.