— Да, подпишитесь, — вспомнил человек, переворачивая его лицом вниз.
По памяти Сейсмович подписался “Н” и зачем-то добавил дату.
На другой фотографии, озаглавленной прописью: “с бабы было б и оболочки”, — в том же ракурсе он в ужасе узнал жену, долго не приходил в себя и не знал, что делать.
Человек был еще занят, но он решился:
— Что с ней?
Тот бросил не отрываясь:
— Ничего. В том-то и дело.
— С ней? — повторил Сейсмович навыкате.
— Да хрен с ней, — озлился человек. — Какая разница: ушла она от вас или… ну, в результате-то что? Что нового, в смысле?.. Ну, люди…
Однако Сейсмович, колеблясь, упорно продолжал кивать в схоже подмигивающую левым глазом супругу, притом что правый ее, оставаясь открытым, делался похож на забитую пеплом спираль прикуривателя. Передохнув взглядом на буфетчице и думая, что это, быть может, и не жена его, что бывало, он робко присмотрелся в надежде внимательней, но передумал уже в смятении окончательном.
— Нужно позвонить, — посоветовал он человеку.
— Куда? — отвлекся человек.
— Домой.
На это человек быстрее замолчал в бумаги и предложил к подписи новую — расходный ордер на сумму, которую Сейсмович обязывался погасить в случае провала ПРОК по собственной вине. Следующим пунктом, как a-подзащитному, ему предписывалось провести в достигнутой 1:1 КпЗ (копии Земли) с копией конечности не менее недели с соблюдением действующих норм тактической кумуляции и ПЗ, в том числе: не превышать рамок оборудования и докладывать о любых неисправностях оного по выделенному спецканалу. В Кремль не ходить — виснет. Особенно Георгиевский. Сразу домой. Номер жены, т. п., пространство инфаркта.
— И подпишитесь.
Сейсмович осмотрительно подмахнул.
— Спасибо.
Отсоединившись из-под стола, человек оставил чек и ушел впереди тележки. Пассаж пустел. Сейсмович хотел обратиться к буфетчице, но, инстинктивно сторонясь сумасшествия, глядел вдаль. Я, — не то думал он, но, скорее, уже собственно не головой, а чем-то вблизи податливой поверхности ее, неким отслоившимся мозговым мускулом, не годным более для внятного соображения. И то, что еще пять-десять дней назад он мог бы не задумываясь озаглавить сутью, духовной внешностью своей, ныне же составлявшее зыбкий рельеф сомнения, предательски сносило его именно в этом смысле, стоило. — Плоский, разящий exe. буфетчицы по ночам. И как пятится с теряющим высоту, по-женски сжатым кулаком от двери вдруг передумавший в нее стучать, так и он, сгребя со стола чек, нерешительно попятился к выходу. В дверях его ждали, но это было много проще, чем он мог предположить.
Он даже не слишком старался заходить спереди геометрического тела жены, когда часом спустя она собирала ему на стол в их крохотной кухне 1:1. С мыслью ударить ее ножом и поглядеть, что из этого выйдет, он справился и того легче. Еще хорошо чувствуя в заушьях чуткую руку памяти, он надеялся, что со временем, подобно выкопанному растению, ослабнет и она. Новая жизнь начиналась для него.
Run Сейсмович info.
"ДЕНЬ и НОЧЬ" Литературный журнал для семейного чтения (c) N 5–6 2002 г.
